Культурологическое наследие Дмитрия Сергеевича Лихачёва. Светлана Рыжова

в доме Лихачёвых уникальной библиотеки известного литератора И. И. Ионова. Дмитрий увлекся чтением, его заинтересовали «…редчайшие издания XVIII века, собрания альманахов, дворянские альбомы, Библия Пискатора, роскошнейшие юбилейные издания Данте, издания Шекспира и Диккенса на тончайшей индийской бумаге, рукописное «Путешествие из Петербурга в Москву» [39, с. 126].

      Университетское семейное и школьное образование, полученное Д. С. Лихачёвым, с одной стороны, не связано с изучением культуры, с другой – закладывало в структуре личности Д. С. Лихачёва фундаментальные основы будущих интересов.

      Период 1920-х годов в истории советской культуры был, несмотря на диктаторский, милитаристский стиль управления ею со стороны коммунистической партии, временем расцвета. Вместе с политикой НЭПа появилась своеобразная формула «равновесия»: культурный плюрализм в условиях политической диктатуры.

      Начавшиеся репрессии против интеллигенции не помешали расцвету гуманитарных наук в стране. Выбрав филологию своей будущей профессией, Д. С. Лихачёв поступает на этнолого-лингвистическое отделение факультета общественных наук Петроградского университета, который оканчивает написанием двух дипломных работ: «Шекспир в России в XVIII веке» и «Повести о патриархе Никоне». Д. С. Лихачёв отмечал, что Ленинградский университет в 1920-е годы по гуманитарным наукам был лучшим в мире. «Такого созвездия ученых – литературоведов, лингвистов, историков, востоковедов, какое представлял собой Ленинградский университет в 20-е годы, не было в мире» [39, с. 153]. Там он прошел солидную школу у профессоров В. Е. Евгеньева-Максимова (работа с рукописями), Д. И. Абрамовича (древнерусская литература), В. В. Введенского (логика), В. М. Жирмунского (поэзия), В. В. Виноградова, В. Ф Шишмарёва, слушал лекции Б. М. Эйхенбаума, В. Л. Комаровича. Занимаясь в пушкинском семинаре профессора Л. В. Щербы, освоил методику «медленного чтения», из которой впоследствии выросли его идеи «конкретного литературоведения». Из философов, оказавших на него в то время влияние, Дмитрий Сергеевич выделял «идеалиста» С. А. Аскольдова. В то время Дмитрий Сергеевич мало знал о действительных заслугах Аскольдова перед русской философией и культурой. В ученом его восхищало умение спорить при людях, не боясь уронить свое достоинство и достоинство того, с кем спорили. Полагаем, что такую же манеру общения Д. С. Лихачёв приобрел в студенческие годы и сохранил на протяжении всей своей жизни.

      Свое будущее Д. С. Лихачёв всегда связывал с наукой. Одна из родственниц Дмитрия Сергеевича утверждала: «Для него единственной профессией, которую мог выбрать приличный человек, была научная деятельность. Вся его жизнь была посвящена одной цели, причем с ранней юности» [9, с. 184]. К древнерусской литературе Дмитрий Сергеевич обратился еще в университете, считая ее мало изученным художественным явлением в литературоведческом отношении. «Кроме того, Древняя Русь интересовала меня и с точки зрения познания русского национального характера. Перспективным