Ледяной город. Джон Фарроу

этом я и хотел с вами побеседовать. Мне нужны как раз такие подробности, и я бы очень хотел вас послушать. Начнем хотя бы с того, почему вас называют Банкиром.

      – Это длинная история.

      – Я сюда для того и пришел, чтобы вас послушать. Можно мне к вам подойти поближе?

      – Ну… – начал было Банкир, но осекся.

      – Что вы сказали? – Окиндер Бойл не сдавал позиций.

      – Ладно, давай, подваливай сюда поближе, – сказал Банкир.

      – Уже к вам поднимаюсь, – сообщил ему Бойл.

      Он схватился руками в перчатках за цементный карниз, подтянулся и влез на помост, где немолодой уже мужчина жег костер. Банкир снова сел и протянул ладони к пламени, согревая озябшие руки в рукавицах. Свой факел он сунул в огонь. Бойл присел напротив него на широкую доску, их разделял небольшой сильно дымивший костер.

      – Так кто же ты все-таки? – спросил его Банкир.

      Бойл изучал отшельника. Лицо у него было круглым и достаточно упитанным – впечатления, что он недоедает, никак не складывалось. Оно заросло двух- или трехдневной колючей щетиной. Над маленькими глазками топорщились кустистые брови. Под одним глазом в свете отблесков пламени виднелся шрам странной, почти квадратной формы, как будто кто-то хирургическим скальпелем аккуратно срезал со щеки полоску кожи. На голове была нахлобучена плотная шерстяная шапка.

      – Меня зовут Окиндер Бойл, – ответил молодой человек. – Я работаю журналистом.

      – Да, – отозвался Банкир, – я что-то припоминаю. Но кто ты такой?

      Бойл сразу почувствовал, что от нападения надо переходить к обороне. После непродолжительной паузы он ответил:

      – Это к делу не относится.

      – Может быть, так, а может быть, иначе, – задумчиво проговорил Банкир. Голос его изменился, теперь он звучал вполне убедительно. – Но я хочу это знать. Сделай милость, развлеки меня. Давай, сынок, ты здесь покалякай чуток, а я тебя послушаю.

      Два детектива поднимались по лестнице тихо и осторожно, прислушиваясь к доносившимся отовсюду звукам. Лестничные площадки на всех этажах тускло освещались слабыми лампочками, лестничные пролеты были узкими и обшарпанными. Из комнат, где жили студенты, доносились приглушенные ритмы музыкальных каналов и веселый смех. Вечер выдался спокойный, потому что многие обитатели дома на праздники разъехались. Преследуя Санта-Клауса, мужчины поднялись на второй этаж, потом на третий. Мэтерз шел первым, Санк-Марс двигался за ним, отставая на пару шагов. Им нужна была квартира тридцать семь. Дойдя до нее, они остановились перед дверью и прислушались. Изнутри не доносилось ни звука.

      Санк-Марс, стоявший сбоку от двери, легонько в нее постучал.

      Никто не ответил.

      Он ждал.

      В квартире стояла гнетущая тишина.

      Он постучал сильнее. Потом сделал неопределенный жест подбородком.

      – Что? – шепотом спросил его Мэтерз.

      – Попробуй ручку.

      Она повернулась.

      Санк-Марс вскинул бровь.

      Мэтерз чуть приоткрыл дверь и в щелку глянул