Всё лишь грёзы. Елена Славная

оставались закрытыми, но я видела перед собой множество картин.

      – Правда, это чудо? – шепнул Вивиан, почти касаясь моего уха.

      Видения нехотя, но ушли. И только после я подняла веки, чтобы взглянуть на хранителя.

      – Спасибо тебе, – поблагодарила я, чувствуя горячую слезинку, скользнувшую по щеке.

      Вивиан аккуратно стер ее и отступил от меня на шаг, не расцепляя наших рук.

      – Я подумал, что было бы здорово запомнить свой последний день шестнадцатилетия, – сказал он. – И меня очень порадует, что каждый раз, услышав эту мелодия, ты будешь переноситься сюда.

      – Звучит так, будто ты прощаешься со мной, – насторожилась я.

      – Жизнь слишком непредсказуема, чтобы загадывать ее наперед, – только и ответил хранитель. – Идем спать, завтра у тебя сложный день.

      – Да, ты прав, – согласилась я. – Утром должен явиться Тъярд. Ты справишься без меня?

      – Армелия поможет, – улыбнулся Вивиан. – Так что можешь спокойно отправляться к источнику.

      Хранитель проводил до комнаты, не отпуская моей руки. Странно, но весь путь он молчал, хотя обычно не упускал случая задеть меня. Уже у двери я спохватилась.

      – Мы забыли шкатулку.

      – Я сейчас заберу. Спокойной ночи.

      – И тебе.

      Я проводила Вивиана взглядом, пока он не скрылся из коридора и только потом закрыла дверь.

      Грусть, навеянная мелодией, не отпускала, а сон не хотел забирать в свои объятия. Вскоре по окну застучала дробь дождя. Армелия говорила, что в день моего рождения была гроза, с тех пор каждый год небо поздравляло меня, проливаясь на землю. Видимо, в этом оно оставалось постоянным.

      Меня разбудил странный, непривычный для утра, шум. Едва я открыла глаза, как раздалось:

      – Поздравляем!

      Дети. Вивиан собрал их и привел ко мне. У всех было по цветочку и листочку в руке.

      – Дарим по очереди! – строго наставлял хранитель.

      На листочках оказались рисунки. Дети пытались изобразить меня, а Вивиан не упускал возможности осветить забавные детали, попутно хваля каждого маленького целителя. Последний рисунок мне протянула Клеси, причем обратной стороной листа. Развернув его, я не сразу нашлась со словами. Хранитель также несколько озадачился.

      – Дамиана, я же говорил, что ты много ешь! Смотри, какой живот большой! – среагировал он.

      – Это не от еды, – возразила Клеси. – Там будет ребенок. Я видела.

      – А папа кто? – тихо спросила я.

      Девочка пожала плечами.

      – Его не было рядом. Но там был ты, – она показала на Вивиана и забавно прищурилась.

      – Я всегда рядом, – отшутился хранитель. – Так, теперь идем завтракать, пока некоторые сони умываются. Я уже был на кухне. У нас сегодня блинчики с сиропом.

      – Блинчики!

      – Сироп!

      Детей и след простыл, стоило им услышать о лакомствах.

      Я не могла отвести взгляд от рисунка Клеси. Он отличался ото всех не только содержанием, но и наиболее реалистичным выполнением. На нем я стояла полубоком возле моей яблони,