Подземные куколки. Наталья Брониславовна Медведская

лицо.

      – Боишься встретиться с ними? Я бы им такое устроила. Высказала бы всё, что думаю.

      Женька подняла брови, ноздри небольшого прямого носа чуть раздулись. На самом деле она не была так спокойна, как хотела показать.

      – А смысл? Мне не нужны ни объяснения, ни оправдания. Я их не боюсь, а не желаю видеть. Это совсем другое.

      Ксения Матвеевна нахмурилась. Лучше бы дочь буйствовала и ругалась. Обычно оживлённое лицо Женьки сейчас потускнело и выглядело так, будто в её душе погасили огонь.

      – Бог с ней со свадьбой. Заберёшь заявление из загса. А я откажусь от платья в ателье, отменю заказ в кафе. Не вешай нос, на твой век женихов хватит.

      Тоня сделала страшные глаза: мол, не подливай масла в огонь.

      Женька, заметив её мимику, скривила губы. Нижняя более пухлая задрожала.

      – Не надо со мной, как с больной. Я хочу побыть одна, куда-нибудь скрыться из этого дома и двора.

      – Можно путёвку в санаторий взять, – предложила Тоня.

      – Не пойдёт. Хочу тишины и покоя, и чтобы ни одного человека рядом.

      Тоня удивилась, в задумчивости подула на чёлку.

      – Никогда не могла угадать, как ты поступишь. Предполагала, устроишь войну, а ты отступаешь без боя. Спрячешься, будто виновная.

      Женька прикусила нижнюю губу.

      – Не подначивай, а лучше подскажи, где найти тихое место.

      Ксения Матвеевна подошла к балконной двери. Наступал вечер, жара немного спала, во двор высыпала ребятня. У подъездов, будто вороны на деревьях, на скамейках расселись старушки.

      – У нас есть двоюродная сестра, которая живёт в деревне.

      Женька закатила глаза.

      – С ней придётся общаться, а я не в настроении.

      Тоня обрадовано тряхнула идеальным каре.

      – А я знаю такое место и уезжать из города не придётся.

      Ксения Матвеевна покосилась на младшую сестру, не понимая, что та придумала.

      – Дочь, а как же твоя работа?

      Женька отмахнулась.

      – Я на сдельной оплате, на выполнение каждого заказа заключается контракт. Сообщу бригадиру, что возьму отпуск на неопределённое время. Говори, Тонь.

      Антонина походкой манекенщицы прошлась по комнате. Женька невольно оценила усердие тётушки в занятиях фитнесом: сохранилась и тонкая талия, и стройные бёдра.

      – Ксюш, помнишь моих институтских друзей? Шульцев, уехавших в Германию семь лет назад?

      – И что? – Ксения Матвеевна не понимала, куда сестра клонит.

      – Дома на короткой улочке, где они жили, должны были уйти под снос, поэтому Шульцы не смогли продать своё жильё. Но планы наших градостроителей поменялись, про ту улицу попросту забыли – люди сих пор там живут. По просьбе Лены Шульц я недавно ездила к их дому. Двор от калитки зарос бурьяном в человеческий рост, к крыльцу не пройти, но сам дом вроде бы в порядке. Во всяком случае, крыша цела.

      – Ты предлагаешь Женьке поселиться в заброшенном доме? – возмутилась Ксения Матвеевна. – Да за столько лет там мышей и крыс немерено расплодилось,