Подземные куколки. Наталья Брониславовна Медведская

страха.

      Вдруг в нём твоё размашистое «нет»

      Вмиг станет влажной тонкая рубаха.

      Колючка, вышка, люто лают псы.

      На небо воют, улыбаясь сыто.

      Чернее ночи цвет у полосы,

      Которая пока не пережита…

      Женька, оглушённая музыкой, постояла немного в раздумье. Пусть певец пел неплохо, да и стихи подобрал необычные, но какого чёрта он так орёт. Явно врубил микрофон на всю громкость. Вот и получила тишину! С чашкой недопитого чая она приблизилась к стене из бурьяна, звуки явно неслись из соседнего двора. Одним глотком Женька осушила чашку. Та-а-ак! Надо разобраться, какая свинья, верней свинтус нарушает покой. Она почти бегом вернулась в дом, поднялась на второй этаж и выглянула в окно. У бассейна в шезлонге возлежал рыжий бородатый детина с электрогитарой в руках. На столике стояла початая бутылка спиртного, высокий прозрачный стакан и тарелка с нарезанными фруктами. Детина сграбастал в руку микрофон на невысокой стойке, что-то подкрутил. От неприятного звука, похожего на скрежет, Женька сморщилась, как от зубной боли. Незнакомец остался доволен произведённым эффектом. Теперь его голос буквально гремел:

      Запретка. Купол золотой.[5]

      И крест на нём, вспоровший небо.

      Реальность сглажена мечтой.

      Перемешались быль и небыль.

      Главнее главного здесь Бог.

      Ценнее ценного свобода.

      Жизнь собирается из крох.

      И разбивается о годы.

      Плывёт над зоной благовест.

      Молитвы нет. Есть просто слоган.

      Не раз целован медный крест.

      А всё одно спиною к Богу.

      «Совсем сдурел! Так и оглохнуть можно, – возмутилась Женька. – Думает: один на белом свете. Или ему плевать на других людей? Поёт про зону. Сидел что ли? Да уж, с таким типом опасно связываться».

      Показалось, что от оглушающего грохота затряслись стены дома, во всяком случае, задребезжали стёкла в рассохшихся рамах на первом этаже. Пытаясь отгородиться от раздражающей какофонии, Женька закрыла окна. Звуки сделались чуть тише, но не слишком. Они проникали сквозь щели в плохо прилегающих форточках. Закусив нижнюю губу, Женька принялась расхаживать по дому.

      «Интересно, здесь есть подвал? Только в нём можно спрятаться от ненормального певца».

      Не обнаружив подвал, она сунулась в кладовую, не имеющую окон, затворила за собой дверь. Усевшись на ящик, прислонилась спиной к деревянному стеллажу.

      «Как другие соседи терпят это безобразие? Или этот рыжий беспредельщик настолько крут, что боятся с ним спорить?»

      Краем глаза Женька заметила, что-то мелькнуло между стеллажей. Внимательно осмотрела кладовую – ничего. Тихо звякнули пустые банки, чуть пошатнулась медная ступка. Мыши? Во всяком случае, сквозняка здесь не было: сквозь плотно запертую дверь воздух не поступал. Только для мыши пронесшаяся тень крупновата. Дом подкидывал всё больше загадок, заставляя разгораться воображению.

      «Опять привидение и может даже не одно? Тогда пребывание здесь становится по-настоящему занятным», – обрадовалась она.

      Женька ещё раз осмотрела кладовую, но ни мышь, ни привидение ничем

5

Стихотворение поэтессы Ирины Васиьевой-Курк из цикла «Зона»