Властелин Зимы. Жанна Лебедева

Они сплелись косами, связались узлами, заломились в суставах… Наконец, чудище поднялось, приняло окончательную форму.

      – В чем проблема?

      – Ты поедешь, а мне что делать? Бегом за тобой бежать?

      – Ты ведь оборотень, – Ган смерил спутницу взглядом. – Не умеешь просить помощи у духов?

      – Нет.

      – Ладно. – Ладонь леопарда раскрылась в сторону заснеженного пня. – Дай еще коня, Йоремуне…

      Новый конь выглядел еще хуже предыдущего.

      Сказать по правде, он и коня-то напоминал очень смутно – походил больше на паука или осьминога. Серебристый повод, сотканный из снежинок, обозначил голову.

      Вита быстро подавила сомнения и ловко взобралась на шершавую спину, покрытую остатками коры и мха. Пригнулась к короткой шее. Уже больше года верхом не ездила – с тех пор, как их гнедая кобыла пала прошлой зимой из-за голода и болезни…

      Бег у волшебного коня оказался на удивление ровным. Его спина почти не качалась. Он будто плыл над тропой, а Вита смотрела по сторонам и угадывала знакомое. Удивлялась – как умудрялась каждый раз забывать то, что видела много раз?

      Без магического морока, дурманящего голову, дорога к дому ведьмы выглядела знакомо. Вот двойная ель. Вот россыпь острых камней. Вот плоская скала – «каменный стол». Все казалось очевидным…

      Дорога привела всадников к поляне.

      Избушка на ней выглядела мертво. Магия покинула старые бревна, мшистую крышу, окна, похожие теперь на провалившиеся глаза покойника.

      Вита сразу поняла – зря пришли. Ведьмы тут нет.

      – Опоздали, – озвучила догадку.

      Ган чуял иное – внутри еще кто-то был.

      Был. И стремительно таял. Угасал.

      Чья-то жизненная энергия легкими нитями тянулась из окон, почти осязаемая. Волшебство вокруг ведьминой избы продолжало умирать. Реальная же жизнь погибала внутри…

      – Зайдем, – озвучил мысль Ган, соскользнул со спины коня и первым вошел в приоткрытую дверь. – Лежать.

      Оба скакуна послушно улеглись на снег.

      Вита скатилась со спины своего, скинула щит, приложила к деревянному боку покорного чудища и, вытащив меч, отправилась за леопардом.

      В избушке было темно и душно. Пахло уже не травами, а тленом. Сыростью. Мышами. Они тихонько скреблись под полом, и крылось в их шуршании нечто пугающее. Вита внимательно прислушалась, и ей показалось, что невидимые зверьки в подвале не просто грызут ветхий пол, а переговариваются…

      В сенях не было развешанных трав. Тусклый свет луны попадал на кривоногую скамью в углу и отражался блестящей монетой в черном жерле деревянного ведра. Под потолком гулял ветер – шевелил паутинки. Они, едва различимые, слабо серебрились в ночи.

      Из соседней комнаты донесся звук. Он походил на стон, но был слишком слабым, чтобы распознать его точно.

      – Пойдем-ка, поглядим, – предложил Ган.

      – Пойдем, – согласилась Вита и шагнула в темноту первой.

      Окна внутренней комнаты не пропускали свет, но яркая луна не желала сдаваться и пробивалась внутрь сквозь дыры в занавесках. Она вырывала кусок кровати,