И расставил Паук свои сети. Инесса Давыдова

он застрелился.

      – Но ты в этом сомневаешься, так?

      – Если честно, – Терентьев взглянул Герману в глаза, – да. До сих пор не могу в это поверить. Он был уважаемым всеми профи высокого класса. Всегда помогал и не только по работе. Отличный семьянин. Жена привела его недавно в церковь, познакомила с батюшкой. Примерно месяц назад он впервые исповедался и сразу бросил курить. После этого стал читать много религиозной литературы.

      – То есть он стал меняться?

      – В лучшую сторону, – уточнил майор.

      – Ясно. Факт самоубийства неоспорим?

      Терентьев тяжело вздохнул и нехотя ответил:

      – Эксперты подтвердили…

      – И ничего необычного?

      – Выстрел произведен с близкого расстояния, на руке следы от пороха, на пистолете только его отпечатки.

      – Что говорят свидетели? Никого не видели рядом с машиной?

      Майор покачал головой и нервозно забарабанил пальцами по рулю. Как же ему хотелось зацепиться хоть за самую малость, но… увы…

      – На стоянке было два человека: сотрудник Управления Долгин и новенькая из бухгалтерии. Она шла от своей машины в сторону здания. Когда Долгин вышел покурить, полковник уже сидел в машине.

      – То есть никто не видел, как он садился в машину?

      – Нет. Бухгалтер сказала, что полковник говорил по телефону.

      – Установили, с кем говорил?

      – Да… с матерью…

      – Выяснили, о чем они говорили?

      – Нет. У нее случился инсульт, и сейчас она… в коме.

      Герман присвистнул.

      «Опель» Терентьева заехал на служебную стоянку Следственного управления, майор заглушил мотор.

      – Где это произошло? – спросил Герман, выходя из машины.

      – Второй ряд справа, – ответил Терентьев. – Черт! До сих пор та сцена перед глазами!

      Герман огляделся вокруг, показал на окна первого этажа и подметил:

      – Хороший обзор.

      – Я опросил всех сотрудников, на момент совершения выстрела к окнам никто не подходил.

      – Ну, это как всегда, – понимающе кивнул его новоиспеченный напарник и вошел в Управление.

      ***

      В кабинете майора Герману сразу бросилась в глаза большая доска на стене, на которой висели фотографии с места происшествия. Затем он перевел взгляд на схему передвижений Архангельского и распечатку телефонных звонков с мобильного телефона. Последний звонок был обведен красным маркером.

      – Подумал, если вывешу на доску, будет легче разобраться. – Майор ткнул на схему передвижений. – Но вот смотрю на это и не могу отделаться от мысли, будто упускаю что-то, а что… хоть ты тресни, не пойму!

      Герман подошел к доске и стал изучать собранный материал. Маршрут передвижения полковника был проложен разноцветными линиями со стрелками, на каждой линии указано время. Крестиками были изображены конечные точки маршрута и фамилии сотрудников, с которыми он говорил в день происшествия.

      – Много он контактировал в день смерти, – глядя на схему, сделал вывод Герман. – А это что за черные линии,