Коммунальная на Социалистической. Марина Стекольникова

а почему мы борщ не ели? Ты нам почему не дала? – внесла свою лепту Лара.

      – Потому что я его не варила! Не было никакого борща. Ни вчера, ни позавчера, ни сегодня!

      – Как это не было, когда Я ЕГО СЪЕЛ! – уже раздражённо воскликнул Ростислав.

      – Я – не – варила – борщ! – членораздельно произнесла Нинель.

      – Тогда – что – же – я – съел? – не менее членораздельно вопросил её муж.

      Страсти накалились. Две пары глаз сверкали, уставясь друг на друга. Две другие пары сновали взглядами туда-сюда, словно следили за теннисным мячиком. Фильм был забыт.

      – Не знаю, что ты там съел, но я ничего подобного не готовила! Я сварила куриный бульон! И оставила его на нашей конфорке для тебя!

      – Не может быть! Не было бульона!

      – Не может быть! Кастрюля стояла на правой дальней конфорке. Как всегда!

      – Не на правой, а на левой! И не с бульоном, а с борщом!

      – Скажи мне, пожалуйста, а на правой конфорке ничего не стояло? – Нинель Виленовна начала, наконец, о чём-то догадываться

      – Ну, стояло там что-то, в чём-то бежевом. Я ел то, что было в синей кастрюле.

      – Наша кастрюля бежевая.

      – Бежевая, синяя – какая разница! И вообще, где вы все были, когда я пришёл с работы? Вообще никого не было в квартире, кроме нашей драгоценной Елизаветы! – перешёл в наступление Ростислав. – Появился, правда, после меня Пичужкин. Мы с ним парой слов перекинулись… Так где вы все были?!

      – Ну, всё понятно, – уже мирно проговорила Нинель. – Я была на работе, сам знаешь, вторая смена. Дети – в кружке. А ты слопал соседский суп. Так-то вот.

      – Не может быть, – смутился Ростислав.

      – Очень даже может, – вздохнула его жена. – Пойдём извиняться… – и, подумав, добавила, – Только вот интересно, почему никто не хватился своего борща? Вернее, почему Пичужкины не хватились – ведь это их кастрюля и конфорка тоже их…

      И в то время, когда отец Фёдор и Киса Воробьянинов стали пинать друг друга в борьбе за сокровище, Митины уже переминались с ноги на ногу в комнате соседей с запоздалыми извинениями.

      * * *

      В четвёртой комнате в тот вечер происходило следующее. Пичужкины тоже смотрели телевизор, правда, с большим комфортом, чем Митины, благодаря более пристойным жилищным условиям. И тоже наслаждались. «Двенадцать стульев» Леонида Гайдая с неповторимым актёрским составом во главе с Арчилом Гомиашвили, Сергеем Филипповым, Михаилом Пуговкиным давно и прочно завоевали сердца всех обитателей Квартиры номер семнадцать. Даже самая старшая Елизавета Марковна при случае нет-нет, да и вворачивала в свою речь какую-нибудь цитату, вроде «утром деньги – вечером стулья…» Что уж говорить об остальных.

      Итак, Пичужкины буквально приникли к большому экрану недавно купленного «Темпа». Перечисление того, что «в этот день бог послал Александру Яковлевичу», видимо, вызвало у Льва Эдуардовича, как и у Ростислава Петровича, приятные гастрономические ассоциации. Примерно в то же время, что и сосед, он изрёк:

      – Раечка, почему ты раньше не варила такой вкусный бульон?

      Раиса, в отличие