Не будите спящую принцессу. Наталья Резанова

труп не спишешь.

      – Бросьте, милиса, язвить. Если бы тело обнаружил кто-то из городских служащих, можно было бы как-то удержаться в рамках. А так – город полон слухов, скоро они расползутся по всему герцогству.

      – Да, радости мало. Но если мы найдем убийцу – или убийц, все сразу успокоится.

      – Тут я спорить не стану. Но, боюсь, отыскать преступника самим – не в наших силах. В Киндергартене никогда ранее не случалось ничего подобного. Я не хочу сказать, что история города не знает убийств. Бывало, что заезжий грабитель подстерегал на ночной улице припозднившегося бюргера, или лесорубы, пропивая выручку, доходили до некоторых излишеств.

      – Или некий портной получал арбалетную стрелу промеж глаз…

      – Довольно! Я повторяю: сами мы не справимся. Здесь требуется специалист.

      – А я, по-вашему, кто?

      – Я не хочу обидеть вас, но, думается мне, теперь понадобится нечто большее, чем вынос пьяниц из «Ушастой козы».

      – Полагаете, мне в жизни только этим приходилось заниматься?

      – Отнюдь. – Бургомистр устало потер переносицу. – Но, честно говоря, кто вы, сударыня?

      Я подумала, что он начнет выяснять мое происхождение, но вопрос касался моего нынешнего статуса.

      – Вы – частное лицо, исполняющее поручения других частных лиц, либо, время от времени, поручения городского самоуправления. А нам понадобится некто, наделенный властными полномочиями.

      – Так наделите меня ими! Господин Вассерсуп, я понимаю, что при отсутствии полицейской службы в Киндергартене вести расследование будет трудно. Но, уверяю вас, мне приходилось справляться с не меньшими трудностями.

      – Хватит споров, милитисса Этелинда. – Оказывается, он помнил имя, прописанное в документах. – Они бесполезны и беспредметны. Нынче на рассвете я с нарочным отправил письмо в Букиведен, с просьбой прислать дознавателя. Ибо чует мое сердце, дело это – не местного масштаба.

      Он был прав. А я неправа. Но мы оба еще об этом не знали.

      Дознаватель из Букиведена прибыл раньше, чем ожидалось. Очевидно, преступление сочли экстраординарным даже по меркам столицы герцогства. За это время я успела проверить лишь сведения, относящиеся к вдове Остгот. Она не солгала. Ее присутствие на свадьбе в деревне Феферкухен, что к северу от Киндербальзама, подтверждалось. И вернулась она в указанный ею срок – тому были свидетели. Это, по некоторым размышлениям, не освобождало ее от подозрений. Она могла передать свой ключ кому-то заранее, либо сделать с него копию.

      Что касается самого убиенного, то много выяснить о нем не удалось. В основном, услышанное лишь подтверждало то, что я узнала в ту роковую ночь. Он был нелюдим, экономен, чтоб не сказать скуп – по моему разумению, для такого дома, как у Шнауцера, нужен был значительный штат прислуги, а он обходился одной Гунной. Но в Киндергартене подобную скромность привычек одобряли. Свыше пяти лет назад он отошел от дел, продал долю компаньону и жил на проценты с капитала. Был прихожанином храма Присноблаженного Фогеля (где, кстати сказать, хранилась наиболее