Приманка для дракона. Тори Халимендис

ничего не выбросит просто так – но несколько потеряли должный вид. Да и бегать за быстроногим пажом тоже представлялось теперь Джакобу удовольствием сомнительным. Следовало привлечь к слежке кого-нибудь еще, само собой, без объяснения причин. "Золото, – подумал барон, – зачастую поясняет все куда как лучше, нежели слова". Лучник, без вопросов согласившийся выстрелить в Леону, служил замечательным подтверждением сей здравой мысли. Теперь же требовалось найти помощника, который согласился бы последить несколько дней за Агидиусом и не запросил бы слишком большую плату. Барону жаль было расставаться даже с небольшой суммой, но пущенная на самотек ситуация грозила обернуться куда более весомыми потерями. Потому-то барон, скрепя сердце, вытащил из кошеля несколько монет и отправился на поиски. Одну подходящую кандидатуру он уже приглядел, дело теперь обстояло за малым – договориться с выбранным парнем. Мысль о том, что кандидат в шпионы может отказаться от золота, Джакобу даже в голову не пришла. Он всегда твердо верил, что подобных людей просто не существует. А если кто-то и отвечает отказом, то это, несомненно, просто из желания набить себе цену.

      – Проследить за пажом? – переспросил Бруно, в прищур разглядывая барона.

      – Да, выяснить, с кем он встречается, о чем разговаривает, кому пишет записки. Что здесь непонятного? – барон начал сердиться. – Узнаешь и расскажешь мне.

      Бруно подумал, надув щеки, а потом протянул грязную ладонь и сказал:

      – Задаток!

      Джакоб заколебался. Осторожность и жадность подняли головы в его душе. А вдруг парнишка получит сейчас монету, а потом не станет выполнять условия сделки? И останется барон и без сведений, и без денег.

      – Никакого задатка, – твердо сказал он. – Вот как все выяснишь, так и получишь деньги.

      – Так не пойдет, – пробурчал помощник псаря. – А если вы меня обманете?

      Барон даже задохнулся от возмущения.

      – Ты! Да ты! Да как ты только смеешь подвергать сомнению слово человека благородного! Смерд! Да я тебя!

      Но гнев представителя знати не произвел на Бруно никакого впечатления. Паршивец пользовался покровительством графа и был прекрасно осведомлен о том, что барон над ним никакой власти не имеет.

      – Ра вы не хотите платить, то я, пожалуй, пойду. А то его сиятельство желали сегодня борзыми полюбоваться. Надо бы подготовить все.

      И юный негодник действительно развернулся и пошел к псарням.

      – Стой! – заполошно закричал ему вслед барон. – Стой, кому говорю! Будет тебе задаток!

      Когда шельмец вернулся, на его плутоватой физиономии было написано такое довольство собой, что барону стоило немалых усилий сдержаться и не отвесить Бруно хорошенького пинка.

      – Вот и славно, – заявил пакостник, пряча полученную монету. – А теперь излагайте поподробнее, чего вы там разнюхать хотите. Уж не сомневайтесь, я все для вас разузнаю.

      Глава восьмая

      В сумерках