Пещера. Лев Протасов

Данная мера позволит избежать усугубления ситуации. Надеемся на понимание и непротивление с Вашей стороны».

      Второе послание было кратким и значительно менее любезным:

      «Совет обязует Вас сегодня же явиться для рассмотрения возможности Вашего представительства. В случае дальнейшего игнорирования наложенных Советом обязательств мы будем вынуждены принять меры».

      Далее – адрес того места, куда предписывалось явиться, число (двенадцатое июня), несколько подписей. Какими именно мерами грозились получателю, Лигнин проверять не стал; вместо этого спешно, в тот же день (то есть ровно через неделю после его разговора со священником) отправился к старейшинам.

      Прежнее с ними знакомство, случившееся во время разработки одной из шахт, он помнил довольно смутно. Однако же знакомство это было, кажется, крайне неприятным, даже каким-то обидным, хотя ни причину неприязни, ни причину обиды воспроизвести теперь не удавалось.

      Совет старейшин возник в поселении задолго до того момента, когда его вдруг расширили и стали называть городом. Как только в здешних краях обнаружили залежи полезных ископаемых, земля была выкуплена, членам Совета вручили отступные, так что фактически они утратили всякую власть. Старейшины самовольно взялись за разрешение конфликтов и торговлю, и хотя их уже никто ни во что не ставил, сами они в силу природного упрямства да высокомерия мнили себя высшим руководством.

      Состав круга практически не менялся – в него входили шесть человек преклонного возраста, бывшие послушники разрушенного монастыря. Вероятно, эти шестеро вернулись в поселок лет через пятнадцать после разорения, постигшего обитель; отважились попробовать себя на мирском поприще.

      До известного времени им вполне удавалось обеспечить порядок и наладить какую-то общественную жизнь, обмен среди местных. С появлением же рабочих и утерей прав Совет сделался бесполезен.

      Андрей Михайлович был почти уверен, что ныне дела обстоят точно так же, ровно никаких мер по его принуждению Совет принять не осмелился бы; с другой стороны, отдавал себе отчет в том, что по прошествии столь длительного периода да еще под гнетом болезни положение вещей могло измениться не в его пользу, хоть вероятность и мала. Он вполне представлял, что никчемные старцы, кичащиеся вымышленной властью, имеют влияние на общественные бригады, занимающиеся похоронными процедурами, а потому в любой момент такая бригада может в перерыве между исполнением прямых своих обязанностей вломиться в двери, его, Лигнина, повязать и доставить на суд старейшин насильно.

      Итак, не дожидаясь столь неприятной развязки, Андрей Михайлович под вечер отправился сам.

      Старейшины устраивали заседания в том же здании, где и жили, сплотившись по старой привычке в некое подобие монашеского братства. Здание было каменным (большая редкость в Мертвом Городище), двухэтажным, но почему-то