Тайны руки. Адольф Дебарроль

такой заботливостью изучены хироматией.

      Я не отвергаю, что принужден был начать хирогномикой, но я тотчас же почувствовал ее несостоятельность и стал стремиться далее; с помощью эклектизма я распространил науку почти до бесконечности; посредством видоизменений и модификаций, которые каждую минуту беспредельно расширяют область науки.

      Перейдем теперь к не менее важному вопросу.

      Должно признаться, что мы намерены вывести невероятные даже невозможные вещи, – но в наш век, после чудес пара и электричества, почему и не поверить хотя немного невозможному?

      Наконец физиологическая часть хиромантии, – та, которая объясняет соотношения наружных форм с инстинктами и характером в большей своей части уже признана.

      Галль проложил уже дорогу.

      Правда, мы идем далее ее; мы имеем притязание на прочтение важнейших случаев прошедшей жизни, не всегда однако специализируя их, и занимаясь главным образом опасными болезнями и определением эпохи их существования.

      Нам кажется, что и этого уже достаточно.

      Великие потрясения организма, каковые болезнь или печаль могут оставить следы на физиономии человека, изменить черты лица и его выражение, провести морщины, и в одну ночь сделать седыми волосы – эти следы могут также выразиться и на руке, как и на физиономии потому что, как доказано нами, я думаю, что рука прямо соединяется с мозгом.

      Но мы идем еще далее.

      Мы имеем, притязание обозначить эпоху и даже очень часто самый вид будущей болезни.

      Нельзя ли логически объяснить эти притязания?

      Каждый человек, как бы сильно, как бы прекрасно он ни был сложен, родится с уязвимой стороной, с зародышем разрушения. Рано или поздно он непременно подвергнется физической слабости, которая неминуемо ведет за собой это разрушение.

      Зародыш этот еще не существует; он только что зарождается, но зарождается неизбежно в какой-нибудь части организма: или во внутренностях, или в позвоночном столбу или в мозге – одним словом, он тайно находится в организме, как и все зародыши.

      Он подобен зародышу плода в древесном соку. Он превратится в завязь, в цвет в плод… Какое дело когда он созреет: весною, осенью или даже зимою? В ту или другую эпоху он неизбежно должен созреть, как то назначено Божественным разумом.

      Тоже самое и с зародышем ясно обозначенным: он должен вылупиться и распуститься в то или другое время жизни: или весною, или летом, или осенью; он явится, когда плод будет зрел.

      Эпоха расцветания уже назначена, где бы ни находился этот зародыш: во внутренностях или в позвоночнике.

      Но так как все органы находятся в соприкосновении между собой, то эпоха эта обозначена и в мозгу, и вследствие того же соотношения она может, она должна быть выражена и на руке, состоящей в столь близкой связи с общим чувствилищем.

      И она действительно выражена, и мы приведем этому, когда придет время, неопровержимые доказательства.

      Природа все предоставила человеку, с одним непременным условием, и мы не раз еще повторим