Пока стоит маятник. Наталья Брониславовна Медведская

я громко звала тебя.

      – Увлёкся немного. Ты принесла маячок?

      Алёна протянула прибор. Морщинистая тёмная рука схватила маячок.

      – Мало! – раздался недовольный голос Неркана. – Почти совсем нет энергии, мало нужных эмоций.

      Алёна удивилась.

      – Не может быть. Я всюду брала прибор с собой: и на свадьбу мамы, и в больницу к Ольге, да везде. Там должно зашкаливать от эмоций.

      – Ты не слушаешь! Мало нужной мне энергии.

      – А какая разница? Ты же не киношный злодей, которому для подпитки нужны страдания и муки жертв. – Алёна посмотрела в мутные зеленовато-серые глаза инопланетянина.

      – Не злодей. Мне нет дела до переживаний людей, но так получилось, что отрицательные эмоции больше подходят нашему организму, дают сильную встряску.

      Алёна с подозрением уставилась на Неркана.

      – Эмоции для тебя, как наркотик. Извини, но я не собираюсь издеваться над одноклассниками и знакомыми.

      Неркан подтянулся, устроился на камне удобнее. Сложил руки на бочкообразном теле.

      – Ты сама хотела наказать обидчиков, я помог тебе. Продолжай в том же духе, и останемся довольны оба.

      – Из-за меня одноклассница чуть не попала в психушку. Я слишком далеко зашла, больше не хочу никому мстить. Удовлетворения никакого, только совесть замучила.

      – Я думал ты сильная, не размазня, как большинство землян. Владеешь своим телом, проходишь из мира в мир. Что тебе чьи-то переживания?

      Алёна ощутила резкую неприязнь к тарийцу. Он использовал её, а она легко поддалась на искушение навредить четвёрке Платовой. И сейчас подзуживает.

      – Как оказалось, чужая боль затрагивает меня. Извини, но я вряд ли ещё соберу для тебя отрицательные эмоции.

      – Тогда верни мой голограф, – прошипел инопланетянин. – Ты разочаровала меня. Зря я столько лет ждал твоего появления, думал, мы станем полезны друг для друга.

      Алёна положила голограф на ближайший камень.

      – Да пожалуйста. Он мне не нужен.

      Неркан протянул руку.

      – Подай голограф.

      Алёна насторожилась, глаза тарийца дважды сменили цвет. Она ощутила непонятную угрозу.

      – Сам возьмёшь, – на всякий случай она отступила от камня на пару шагов, встала вплотную к месту перехода.

      – Погоди! Ты что, опасаешься меня? Тарийцы миролюбивая раса. Извини, я немного расстроился. Забирай голограф, вдруг пригодится.

      Алёна ощутила ласковое тепло в голосе Неркана и поняла: «А ведь снова он пытается ментально на меня воздействовать». Прикинула расстояние от тарийца до камня, на который положила прибор.

      – Ты можешь добавить в голограф изображение: глубокой ямы с водой, каменной стены или допустим колючей изгороди.

      – Конечно. Сейчас сделаю, подай прибор.

      Алёна покачала головой.

      – Сделай, а я в другой раз заберу голограф, сейчас спешу домой. – Она повернулась к светящемуся овалу, краем глаза успела заметить злобную гримасу на лице тарийца.

      Алёна считала Неркана неуклюжим, но он как-то быстро переместился и левой рукой, схватил её