Блондинка из Пекина. Джеймс Хедли Чейз

нахмурил брови.

      – Как же этим шакалам удалось наложить свою грязную лапу на эту информацию?

      О'Халлаген пожал плечами.

      – А как шакалам удается учуять запах падали, находящейся от них на расстоянии в тридцать километров?

      Дорн откинулся на спинку кресла и задумался.

      – Все это, как мне кажется, не имеет особого значения, – сказал он медленно. – Кругом такое множество женщин… Хм!.. И однако, китайские иероглифы… Нет, все-таки вероятность совпадения очень велика… Тим, я думаю, что это действительно серьезное дело. Очень серьезное… Но если мы и ошибемся, то ничего не потеряем. А вдруг эта девица действительно любовница Кунга!.. Какие вы приняли меры?

      – Вы имеете в виду все меры предосторожности? – спросил О'Халлаген, устраиваясь поудобнее в кресле. – Так получилось, что сейчас в американском госпитале находится на обследовании генерал Вейнрайт. Я воспользовался этим предлогом, чтобы поставить на этаже, где он находится, часового… а даму поместил в соседнюю с ним палату. За ней установлено самое тщательное наблюдение. Я лично разговаривал с доктором Форрестером. Это надежный и не раз проверенный человек. Я сказал ему, что эта блондинка, возможно, замешана в деле, представляющем интерес для ЦРУ, и поэтому никакие визитеры к ней не допускаются, а из медицинского персонала ее должна обслуживать только одна медицинская сестра, по его выбору. Мой человек следит за выполнением этого распоряжения.

      – Хорошая работа, Тим, ничего не скажешь. Я сам займусь теперь этим делом. Наша первая задача прочесть эти иероглифы. Если же вдруг окажется, что эта дама действительно была любовницей Кунга, она будет представлять для нас очень большой интерес… Ну а теперь всего хорошего, Тим. Я сам обо всем позабочусь и обо всем распоряжусь.

      Быстрым движением О'Халлаген поднялся с кресла.

      – Возможно, мы зря потеряем время.

      – О, это совсем не так, – ответил Дорн, улыбаясь. – Идите и занимайтесь своим делом, а я со своей стороны тоже буду действовать.

      После ухода капитана Дорн некоторое время пребывал в задумчивости, потом кивнул головой, как бы соглашаясь со своими мыслями, и снял телефонную трубку.

      «Башня неба» – крошечный ресторанчик, спрятавшийся в одном из грязных двориков на улице Ренне. Несмотря на свою неприглядность, он славился лучшей китайской кухней в Париже. Он не фигурировал ни в одном справочнике или путеводителе по Парижу. Если же сюда по какой-либо случайности и забредал турист, ему с обезоруживающей улыбкой сообщали, что, к сожалению, все столики заняты. «Башня неба» предназначалась исключительно для завсегдатаев.

      В то время, как Дорн беседовал с О'Халлагеном, Чунг Ву, владелец этого ресторана, следил за официантками, которые обслуживали два десятка постоянных посетителей, сидевших за столиками, отделенными друг от друга соломенными ширмами. Приглушенные голоса клиентов и звуки музыки сливались в обычный шум, без которого любой китаец чувствовал бы себя печальным и покинутым.

      Зазвонил