Последний контракт. Михаил Нестеров

Марковцев. В это время он парковал «Опель» отца Николая напротив дома № 59 по улице Стадио. В отличие от агентов, у Марковцева не было записывающей аппаратуры, даже простого сотового телефона.

      Очередной взгляд на зеркальную витрину, и Алексей Михайлович во второй раз за этот день увидел своего бывшего боевика. За несколько минут до этого он к месту или нет думал о главной – пятой власти, как бы пренебрежительно отмахиваясь от остальных. Власти преступности над обществом и государством, подмявшей под себя остальные. Времена меняются, но власть эта остается неизменной и самой загадочной. Как сказала одна знакомая журналистка: «Ее предводители и бойцы свято чтут основной закон итальянской «коза ностры» – закон «омерты» (молчания). То полностью подходило к Сергею Марковцеву, который легкой и уверенной походкой направлялся к своему бывшему боссу. Не считая дырочки – следа от сигареты – на рукаве полосатой рубашки, Сергей выглядел безукоризненно. Было видно, что он недавно посетил парикмахера – волосы уложены и едва заметно поблескивали бриолином, брюки отутюжены идеально, в блеске туфель отражался матовый свет ресторанных светильников.

      Марковцев занял место справа от Матиаса и первым делом выложил на стойку сигареты и зажигалку, кивнул бармену, который моментально поставил перед посетителем продолговатый стакан с холодной водой и тут же отошел. Сергей прикурил, выпустил дым в потолок и только после этого повернул голову в сторону банкира.

      – Здравствуйте, Алексей Михайлович, – первым поздоровался он. На его губах на короткие мгновения застыла слабая улыбка, а темные глаза словно подсветились изнутри.

      Матиас протянул ему руку и молча пожал, часто-часто кивая головой. Может, подумал Сергей, в этот жест он вложил все те необязательные слова о том же времени и его странном течении, о превратностях судьбы и ее седоватых отметинах на висках обоих собеседников, о порывах ветра, которые поэтапно освобождали голову от легкой дури. Впрочем, легкой дури не бывает.

      Действительно, Алексей будто впервые рассматривал своего боевика, его на удивление чистые, словно под прикрытием новеньких контактных линз, карие глаза. Подумал, что для Сергея настала пора перевернуть ощущения, дать им команду «кругом!». Поскольку определенное время и до уготованного момента он жил с ощущением, что главные события его жизни – в прошлом. Теперь есть буквально повод, чтобы развернуть скакуна: «Главные события – в будущем». И трижды постучать по облучку.

      Когда Сергей Марковцев командовал батальоном, Матиас отнес его к той редкой категории военных, в коих все еще жило интеллигентное сознание. А это означало, что он постоянно находился в раскачке между верой и безверием, жил с устойчивым желанием, чтобы вера была и чтобы она вернулась – если вдруг уйдет. Теперь, когда по прошествии многих лет они снова встретились, он мог процитировать Михаила Козакова: «Пока я жив, бог есть». Очень справедливо по отношению к Марку. «И ко мне тоже», – вынужденно дополнил