Гедда Габлер (пьесы). Генрик Ибсен

за супругу доктора и его малолетних детей…

      М о р т е н. Мама, это он про нас?

      К а т р и н а. Тише!

      А с л а к с е н. И теперь я хотел бы проголосовать предложение господина фогта.

      Д о к т о р С т о к м а н. Нет нужды! Сегодня я не собираюсь говорить об этом свинстве с купальнями. Нет – вы услышите совсем другое.

      Ф о г т (вполголоса). Что еще опять?

      П ь я н ы й (от входной двери). Я налоги плачу, значит, я голос имею, будьте нате! И мое твердое непрозрачное неразбавленное мнение, что…

      Г о л о с а. Помолчите там сзади!

      Е щ е к т о – т о. Он выпимши, гоните его!

      Пьяного выводят.

      Д о к т о р С т о к м а н. Я могу сказать?

      А с л а к с е н (звонит в колокольчик). Слово имеет доктор Стокман!

      Д о к т о р С т о к м а н. Посмел бы кто-нибудь еще несколько дней назад запретить мне говорить, как вот сейчас! Да я бы как лев защищал свои священные гражданские права! Но теперь я не стану на это размениваться, потому что должен сказать о вещах гораздо более серьезных.

      Многие подходят ближе к оратору, среди них можно заметить М о р т е н а Х и и л я.

      Д о к т о р С т о к м а н (продолжает). В последние дни я много думал – обмозговывал дело со всех сторон, чуть голову не сломал.

      Ф о г т (кашляет). Гм, гм!

      Д о к т о р С т о к м а н. Но в конце концов я разобрался, понял связь вещей и со всей ясностью увидел главное. Вот почему я стою сегодня на этой сцене. Я намерен сделать серьезные разоблачения, дорогие сограждане. Хочу поделиться с вами открытием гораздо большего масштаба, чем то, что наш водопровод отравлен, а лечебницу построили, коротко говоря, на чумном рве.

      Г о л о с а с о в с е х с т о р о н (кричат). Ни слова о курорте! Не желаем о нем слушать! Не говорите о нем!

      Д о к т о р С т о к м а н. Я уже сказал, что буду говорить об открытии, серьезнейшем открытии, которое сделал в последние дни – я открыл, что все источники нашей духовной жизни отравлены, а наше гражданское общество строится на лжи, этой моровой язве.

      О т о р о п е л ы е г о л о с а (вполголоса). Чего он говорит?

      Ф о г т. Инсинуация!

      А с л а к с е н (хватается за колокольчик). Докладчик призывается к умеренности!

      Д о к т о р С т о к м а н. Я любил свой город так высоко и сильно, как можно любить только отчий дом. Я уехал отсюда, едва повзрослев, и расстояние, разлука и воспоминания придали в моих глазах еще больше красоты и городу, и людям.

      Жидкие аплодисменты и возгласы поддержки.

      В чудовищном захолустье на крайнем севере я прозябал много лет. Встречаясь с живущими там людьми, рассеянными меж каменными осыпями несчастными созданиями, я не раз и не два думал: этим убогим было бы куда больше пользы от ветеринара, чем от меня.

      Шепот в зале.

      Б и л л и н г (откладывает ручку). Не-ет, ну такого я еще не слышал, убей бог!

      Х о в с т а д. Это неуважение и поношение простого народа!

      Д о к т о р С т о к м а н. Погодите… Я думаю, никто не может обвинить меня в том, что в дальних краях я забыл родной