Серебряный. Отголоски Судьбы. Оксана Букия

Словно хорошо отточенный кинжал по податливому куску сыра. Сильные пальцы твердо взяли Димостэниса за подбородок, лишая подвижности. Спустя мгновения опустились на шею.

      – Тебя следует наказать, – глаза императора – лед в застывшей маске ярости, – как я поступил с Дайонте. Только я тебя не сошлю, надену ошейник. Убавлю прыти.

      С пальцев шакта сорвалось плетение, ушло под кожу, растворилось в крови. Стало трудно дышать. Немощность накатило волной, уходя от шеи на грудь, охватило хьярт, опустилось на живот, руша энергетические связки. Ошейник бессилия.

      Тело, лишенное энергетической подпитки, погрузилось в пучину боли, по руке полилась струйка крови, которую ему едва удалось остановить. Дим стиснул зубы, сдерживая себя. Любую боль можно перебороть. Любые страдания только иллюзии измученного тела. Все лишь в сознании, которое ты должен контролировать.

      – Чтобы ты никогда не думал, что можешь вести какие-то игры за моей спиной, – император внимательно наблюдал за ним.

      – Я не играю против тебя, – прохрипел Димостэнис.

      Давление исчезло. Аурино поднялся и вернулся на свое место.

      – Пять аров назад я просил тебя о помощи, зная, что могу тебе верить.

      – Я…

      – Ты – мой главный советник! Моя правая рука. Мой помощник. Все знают, что ты все делаешь с моего позволения. Ты не имеешь права быть таким непроходимым тупицей!!!

      Император вновь вскочил и угрожающе завис над Димом.

      – Если бы Дайонте доказал твою причастность к посещению его дома, как ты думаешь, чтобы он сделал дальше?

      Димостэнис прикусил губу, откинувшись на пол. Он просто потерял голову, когда в его руки попало всего лишь призрачное доказательство того, что его дар нечто большее, чем повреждение хьярта.

      – Сначала он попросил бы твоего полного отстранения, – продолжил Аурино, – затем надеть на тебя ошейник или даже обруч бессилия на несколько аров. Так чтобы вопросы о твоем даре уже просто отпали бы сами собой. Потому что ты не выдержишь такое время без энергетической подпитки!!! И естественно, чтобы ты уже совсем не мешал Совету, потребовал бы твоего заключения.

      Правитель Астрэйелля зло выдохнул.

      – Потом Совет Пяти обвинил бы меня в том, что я, руководствуясь личными мотивами принимаю неправильные решения. Опираясь на законы и ссылаясь на мою молодость, неопытность, горячность, они объявили бы о моей несостоятельности и незрелости как правителя, вновь задвинув за свои спины. Разрушили бы все то, что я успел сделать за последние три ара. Отменили законы, урезонили сторонников, выставили посмешищем перед знатью и всеми моими подданными!

      Император задохнулся, прервался. Швырнул мощное плетение в противоположную стену, отчего висевшая на ней массивная картина с его собственным изображением раскололась пополам и одна часть с грохотом рухнула на пол. В стене осталась приличных размеров выбоина.

      Димостэнис не отрываясь, смотрел на оставшийся кусок изображения его величества.

      – Они мне врали все эти