Побег в Зазеркалье. Олег Петрович Быстров

по Гиблому месту безнаказанно.

      Там не водилась рыба, по берегу не рос камыш. Песок на пляжах всегда оставался плотным и как бы влажным, даже в самую жаркую погоду. Зимой же озеро в этом месте никогда не замерзало, а с человеком могли произойти странные события.

      Болтали, самые отчаянные и любопытные уходили к Пасти в надежде найти заветные камешки. Уходили молодыми, полными сил парнями, а возвращались немощными стариками. Так, что и узнать их сразу было трудно. А то и вовсе пропадали без следа. Никто никогда их больше не видел.

      Ант считал всё это сказками, которыми мама развлекала их в детстве, чтоб не плакали. И тартар, и талисманы, и образ шаманов с их древними знаниями, позволяющими найти и использовать загадочный минерал, всё это он относил к области народных сказок сунгов. И вот, пожалуйста – Комбинат, обогатительные цеха, лаборатории. Фантастика какая-то…

      – И зачем нужен этот тартар? – спросил он.

      – О, мой господин, – инженер сделал хитрое лицо, – вот на этот вопрос я вам не отвечу. И вообще, мало кто ответит. Тартар изучается. Якобы, будет он использоваться в военной промышленности: то ли для создания какой-то сверхсильной взрывчатки, то ли наоборот, сверхпрочных материалов, особой брони. Но плодятся лишь слухи – все работы засекречены, достоверной информации нет. Тем не менее, тартар внесён в реестр стратегических материалов. Комбинат обнесён высокой оградой, пропускная система, вооружённая охрана. Строгости всякие. Да вы сами увидите. И сотрудников отбирают очень придирчиво. Говорю же вам, я вытянул счастливый билет!

      – Что ж, остаётся только вас поздравить, господин Реус, – ответил Антон. – Я тоже рассчитываю найти какую-нибудь работу в Идиллии. Так может, на Комбинате?

      – Боюсь, это будет не так просто, – сделал значительное лицо инженер. – Говорю же – закрытый объект, особый режим. Впрочем, я такие вопросы не решаю. Но оклад! Если устроитесь, вам, безусловно, повезёт.

      За окнами светало. Скоро поезд прибудет на станцию назначения, которую без затей назвали Карьером. Оттуда до Идиллии каких-то двадцать километров. Ладно, на месте разберётся. Разговор перешёл на всякие пустяки. А вскоре в купе заглянул проводник в красном мундире и форменной фуражке с надписью: «Железные дороги Даирии».

      – Станция «Карьер», конечная. Готовьтесь на выход, господа.

      Паровоз выпустил пышный султан пара, прогудел призывно, словно диковинный зверь, почуявший родную берлогу, и начал сбавлять ход. По сторонам полотна ещё тянулись клёны и ясени, задрапированные понизу зарослями дикой акации, но в прогалах зелени уже просматривалось вольное, знойное, наполненное солнцем пространство степи. И будто услышав гудок паровоза, лес закончился разом, и степь распахнулась во всю ширь, полная полевых цветов и ковылей, что зыбились волнами под порывами ветра, словно океанские волны.

      Небольшое квадратное здание вокзала с единственной облупившейся дверью, пыльными окнами и полустёршейся надписью: «Станция Карьер» ожидало приезжих. Перрон