Андроид. Николай Александрович Старинщиков

на десятое, доводил до шефа суть происшедшего. По его словам выходило, что правительство скоро окажется ниже плинтуса.

      – Так уж и ниже?! – ощерился Жердяй. – Кто он такой, этот банк, хоть и центральный!..

      – Мы пропали… Нас повесят на корявой осине.

      – Успокойся…

      – Или бросят в клетку с голодными обезьянами.

      – Ты спятил?..

      – К диким, голодным, свирепым… Мы сами инициировали закон о наказаниях…

      – К черту тебя! – Жердяй размахнулся и стукнул кулаком по столу, так что стакан из тонкого стекла подпрыгнул, упал на пол и раскололся на множество тонких осколков.

      Жердяй окаменело таращил глаза на осколки, не в силах понять – то ли это судьба, то ли обычное совпадение – мало ли стаканов падает со стола.

      – Короче, ситуация такова, что Большов недоволен – куда, говорит, служба безопасности смотрит, – продолжал Виноградов.

      Жердяй молчал.

      – Чо делать-то будем?

      – Вот и ладненько… – пробормотал Жердяй. – Ничего пока делать не будем… Экономика не наш профиль…

      Глава 7

      Паршивое учреждение

      Верховное судебное присутствие располагалось в громадном сером здании на перекрестке улиц Железной дивизии и Фридриха Энгельса. Председателем данного судебного органа был Шприц Игорь Альбертович – высокий сухопарый мужик лет пятидесяти, с продолговатым тусклым лицом, на котором помещался массивный нос.

      Шприц не только руководил данным ведомством, но и рассматривал уголовные дела. Это были дела государственной важности, в рассмотрении которых Игорь Альбертович наловчился до такой степени, что не было такого дела, которое он не мог бы рассмотреть с первого раза. Он их щелкал как орехи, и в этом была, непременно, заслуга его сухопарости, поскольку, будь на его месте мужчина широкий, упитанный, то вряд ли дела в судебном ведомстве решались так стремительно.

      Тем не менее, несмотря на проворство Шприца, к концу недели на рассмотрении у него образовалась из уголовных дел целая очередь. От нее у председателя ныло под ложечкой и даже подскочило артериальное давление: надо было срочно от этой очереди избавиться.

      Он поднялся из-за стола, поправил на себе судебную мантию, взял в руки тощее дело и направился в зал судебных заседаний. Впереди председателя, оглядываясь, шла секретарь. У входа в зал заседаний она остановилась. Шприц тем временем вильнул в боковую служебную дверь и щелкнул изнутри защелкой. Секретарь вошла в зал, остановилась возле своего стола и произнесла четким голосом:

      – Прошу встать!

      Прокурор, в темно-синем мундире со звездочками на черных петлицах, адвокат в мантии и угольчатой шляпе, а также подсудимый, отгороженный от зала решетчатой перегородкой, поднялись и замерли. Поднялись также и двое пожилых лиц, мужчина с женщиной.

      Шприц, шурша мантией, вышел из боковой двери, поднялся ступенями к возвышению, велел всем садиться, раскрыл дело и принялся бормотать о том, что слушается дело такое-то, что председательствующий