Винный сноб. Бьянка Боскер

салфеток. Я распихала их по карманам, взяла другую бутылку и начала переливать вино в следующий декантер. И снова потоп.

      Вино закапало с декантера и снова замочило свечу. Джо уже направлялся ко мне, расстояние между нами сократилось до нескольких метров. Я промокнула свечу салфеткой, немного обжегшись. Джо уже стоял возле моего локтя. Он посмотрел на свечу, источавшую аромат санджовезе, перевел взгляд на комок салфеток у меня в кармане. Но ничего не сказал. Все было понятно без слов.

      – Хочу попросить тебя кое с чем помочь, – наконец произнес он. – Не могла бы ты сходить и купить стикеры?

* * *

      Я ненамеренно оправдывала прозвище «подвальной крысы». Словно огромный грызун, проникший в уважаемое заведение, я планомерно вносила хаос в обстановку упорядоченности и взаимной вежливости. Я теряла бутылки, роняла их и прятала неизвестно куда, под моим чутким руководством исчезали целые ящики.

      Я целый месяц не могла найти одну бутылку дорогого вина – за 192 доллара, – которую куда-то положила и не отметила. Лара заставила меня три раза перепроверить всю энотеку, а это почти две тысячи бутылок, прежде чем окончательно признать поражение. Потом пропала бутылка Черитас. Это хозяйство, практикующее экологически чистые методы виноградарства, находилось на пике популярности, и его продукция попадала лишь в избранные рестораны. Ее появление в винной карте было знаком почета, который Ларе приходилось заслуживать: дистрибьютор поставлял ей несколько бутылок Черитас в год за то, что она регулярно заказывала множество других вин из его портфолио. Целый год она прилежно сбывала гостям ресторана тоже хорошее, но менее впечатляющее калифорнийское вино Лиоко Шардоне в обмен на привилегию приобрести около трех бутылок Черитас. И одна из них только что пропала по моей вине.

      Поначалу Лара действительно проявляла чудеса терпения и старалась воспринимать мои промахи цивилизованно. Через четыре недели моего пребывания на посту «подвальной крысы» она прислала письмо, в котором вежливо напомнила, что при обновлении запасов вина старую информацию нужно зачеркивать. Вскоре поступило еще одно, с вопросом от Лары, почему она не может найти сведений о том, какие вина у нас заканчиваются. Ах, это! А я и думать забыла. Постепенно сообщения учащались, становились все резче. Куда подевалось Аркурия Грачи? Нам доставили четыре ящика Ла Гиджа Барбареско, так почему в карте погреба отмечен только один?

      Как-то в одну пятницу я получила от Лары сразу пять электронных писем, каждое с длинным списком замечаний. Приехало белое вино, а я не положила его в малый шкаф. Ближние бутылки в некоторых ячейках по-прежнему не совпадали с дальними. Еще одного белого не оказалось в малом шкафу. Я должна перестать делать пометки на полях карты погреба. Понимаю ли я разницу между белым и красным вином? Я положила белые Оккипинти вместе с красными. Грюэ привезли не нам, как и Приматерра. Их нужно было перенаправить в другой ресторан – она же мне писала, разве я не прочла?

      На