Иллюзии. Ричард Бах

ты думаешь, тебя приведут к учителю, который тебе поможет?

      – Если не случится так, что этим учителем окажусь я сам, – тогда да.

      – Может, так и случится, – сказал он.

* * *

      Современный новый пикап, подняв облако пыли, неслышно подъехал к нам по дороге и остановился у поля. Дверца отворилась, и оттуда вышли старик и девочка лет десяти. Было так безветренно, что пыль осталась висеть в воздухе.

      – Это вы тут катаете? – спросил старик.

      Поле нашел Дональд Шимода, и я промолчал.

      – Да, сэр, – сказал он весело. – Сегодня неплохо полетать, правда? Хотите?

      – А если бы захотел, вы не станете выкидывать номера, делать всякие там петли-кувырки? – глаза старика озорно блестели, пока он разглядывал нас, чтобы увидеть, принимаем ли мы его за простака-деревенщину.

      – Захотите – будем, не захотите – не будем.

      – Так вы, наверное, дерете за это чертову уйму денег?

      – Три доллара наличными, сэр, за десятиминутный рейс. Это значит тридцать три и треть цента в минуту. Многие, кто рискнул, говорят, что дело того стоит.

      У меня было странное чувство стороннего наблюдателя, который болтается тут и слушает, как другой нахваливает свой товар. Мне понравилось, что он сказал все так спокойно, не повышая голоса. Я настолько привык к своей собственной рекламе (Парни, гарантирую вам наверху температуру на десять градусов ниже! Отправимся туда, где летают только птицы и ангелы! И все это за три доллара, мизерная часть содержимого вашего кошелька или кармана!), что и забыл о возможности делать это как-то иначе.

      Это напряженная работа – летать и катать пассажиров в одиночку. Я привык к этому, но тут было и другое: если у меня не будет пассажиров, мне нечего будет есть. Сейчас, когда мой обед достался мне даром, я мог позволить себе побездельничать, слегка расслабился и просто наблюдал.

      Девочка стояла в стороне и тоже наблюдала. Белокурая, с карими глазами, с серьезным лицом, она была здесь только из-за дедушки. Она не хотела летать.

      Чаще бывает как раз наоборот: жаждущие летать дети и осторожные взрослые; когда вы зарабатываете себе на жизнь, у вас вырабатывается чутье на такие дела, – и я точно знал, что девочка не полетит с нами, сиди мы тут хоть целое лето.

      – Так кто из вас, джентльмены? – спросил старик.

      Шимода налил себе в кружку воды.

      – Ричард полетит с вами. У меня еще обед. Разве что вы готовы подождать.

      – Нет, сэр, я готов прямо сейчас. Мы можем пролететь над моей фермой?

      – Конечно, – сказал я. – Только покажите, куда лететь, сэр.

      Я выгрузил из передней кабины Флита спальный мешок, ящик с инструментами и котелки, помог старику забраться на пассажирское кресло и пристегнул его ремнями. Затем я скользнул на заднее сиденье и застегнул собственный ремень.

      – Крутни пропеллер, Дон, хорошо?

      – Давай. – Держа кружку с водой, он встал у пропеллера. – Как надо?

      – Зажигание, и хватит. Поверни легонько. От толчка он сразу вырвется из руки.

      Обычно, когда кто-нибудь прокручивал пропеллер