Зачем мы бегаем? Теория, мотивация, тренировки. Рональд Ренг

вспоминается господин Зиберт – наш сосед в Фишбахе. Он несколько раз в неделю отправлялся в лес в кожаных туфлях, наглаженных брюках, накрахмаленной рубашке и бегал там, когда его никто не видел. Дело было в 80-е годы. Он работал на руководящей должности в Hoechst AG. Если он издали замечал меня в лесу, то сразу переходил на прогулочный шаг и здоровался со мной с непроницаемым выражением на лице, к которому плохо подходили раскрасневшиеся щеки. Я относился к нему с симпатией. И сегодня мне понятно почему.

      От нашего дома к прогулочной аллее ведет лестница – теперь я знаю, что в ней 28 ступенек. Я в спринтерском темпе взлетаю по ней, делая частые шаги, высоко поднимая колени и не пропуская ни одной ступеньки, чтобы активизировать мышцы. При этом я еще и считаю ступеньки, чтобы не слышать своего сбивчивого дыхания. А потом я останавливаюсь в темноте.

      Вокруг ни души. Похоже, ни одна собака уже не выйдет на прогулку.

      Я все еще не решил, в каком направлении побегу. Просто двинусь вдоль Талверы, затем пересеку ее по одному из многочисленных мостиков и вернусь по другому берегу. Подумав, я решаю направиться сначала на север, то есть вверх по реке. Если вдруг устану, то обратный путь вниз по реке окажется легче.

      С первого же шага вспоминается старый стиль бега. Пальцы рук полусогнуты и расслаблены, чтобы задать ощущение расслабленности всему телу. После каждого контакта ноги с землей происходит акцентированное отталкивание, что усиливает пружинящий эффект. Я устанавливаю темп, который, как мне кажется, был присущ мне в прошлые годы. Сейчас мне трудно сказать, за какое время я пробегаю километр – за 4:15 или за 4:45. Раньше, занимаясь интервальным или продолжительным бегом, я мог определить это с точностью до секунды, не глядя на часы. Сейчас же я просто чувствую, что выбрал свой темп. Я отметаю любые опасения, что скорость слишком велика. Инстинкт безошибочно подсказывает, что я бегу в своем темпе. Всякий раз, когда по указанию тренера или по просьбе бегущих рядом товарищей мне приходилось сбавлять скорость, это ужасно утомляло. Шаги становились какими-то неестественными, ноги тяжелели, а голова уставала от медленного темпа.

      Белая пыльная тропинка, идущая по самому берегу, отчетливо выделяется в темноте. У торговцев наркотиками сегодня, по-видимому, выходной день. А мне, впрочем, и нет надобности от кого-то скрываться. Я просто вышел пробежаться в свободном темпе. Краем сознания я отмечаю, что телу нелегко выдерживать ритм, но стиль, темп, легкость движений все еще при мне. Они намертво въелись в меня на тех тысячах километров, что я одолел между четырнадцатым и тридцать пятым годами жизни. Спустя 600 метров тропинка начинает удаляться от реки в сторону волейбольной площадки, а затем после небольшого подъема выходит на прогулочную аллею. Этот подъем я преодолею мощными прыжками, как когда-то ту гору возле конюшни. Разумеется, не сейчас, не с первого раза. Пока достаточно лишь мысленно представить себе, что я когда-нибудь, уже в скором времени, смогу одним махом взлететь