Пять ночей у Фредди. Четвёртый шкаф. Скотт Коутон

Сердце бухало в груди. Он чувствовал легкое головокружение и полную неуверенность в том, что поступает правильно.

      – Джон! – окликнул его кто-то сзади.

      От знакомого голоса он вздрогнул и остановился, на секунду закрыв глаза.

      Он услышал, как ее каблуки застучали по мощеной дорожке и как их звук пропал, когда она оказалась на газоне. Джон открыл глаза и повернулся на голос. Она стояла в паре метров от него.

      – Спасибо, что остановился, – сказала Чарли.

      Она смотрела беспокойно и стояла, обнимая себя руками, как будто ей было холодно, несмотря на теплую погоду.

      – Я просто хотел взять куртку, – сказал Джон, стараясь говорить непринужденно, пытаясь скрыть явную ложь. Он обвел ее взглядом. Она не двигалась, как будто знала, что он делает и почему. Это не она. Девушка выглядела как сногсшибательная кузина Чарли, но не как она сама. Не как круглолицая, неловкая девочка с пушистыми непокорными волосами, которую он знал почти всю жизнь. Эта Чарли была выше, стройнее, с длинными, более темными волосами. Чем-то явно отличалось и лицо, хотя он не смог бы объяснить разницу. Даже ее поза, хотя она стояла, беспокойно обхватив себя руками, казалась какой-то слишком элегантной. Пока он смотрел на нее, первый шок узнавания сменился острым отторжением; он невольно сделал шаг назад. Как можно подумать, что это она? Как можно подумать, что это моя Чарли? Девушка закусила губу.

      – Джон, скажи что-нибудь, – попросила она с мольбой в голосе.

      Он пожал плечами и поднял обе руки, словно сдаваясь.

      – Я не знаю, что сказать, – признал он.

      Она кивнула. Расцепила руки, как будто лишь сейчас поняла, что они делают, и переключила внимание на свои ногти.

      – Я так рада тебя видеть, – сказала она таким голосом, будто сейчас расплачется.

      Джон было смягчился, но подавил в себе это чувство.

      – И я тебя тоже, – сказал он, пытаясь проглотить комок в горле.

      Она поколебалась.

      – Ты думаешь, что я – это не я? – тихо спросила она наконец.

      Он опустил глаза, не в силах сказать это ей в лицо.

      – Джессика мне рассказала. Это ничего, Джон, – продолжила она. – Я хочу, чтобы ты знал: ничего страшного.

      Ее глаза блестели от слез. Сердце Джона рванулось из груди, и на минуту он словно увидел мир под другим углом.

      Он посмотрел на девушку, съежившуюся под его взглядом. Она пыталась сдержать рыдания. Резкие отличия от прежней Чарли вдруг показались легко объяснимыми. Туфли на каблуках – поэтому она выше. Облегающее платье вместо обычных джинсов и футболки, поэтому она стройнее. На ней была элегантная одежда, а жесты казались осознанными и уверенными, но все это выглядело так, словно Джессика наконец-то поработала над ее стилем, как давно грозилась. Будто Чарли просто повзрослела.

      Нам всем пришлось повзрослеть.

      Джон вспомнил, как он ездил домой с работы – до этого утра, – как старался никогда не проезжать мимо ее дома или места, где раньше была пиццерия «У Фредди Фазбера». Может, Чарли тоже избегала каких-то вещей. И просто хотела быть другой.

      Может, она хотела измениться,