Кто остался под холмом. Елена Михалкова

и не попасть под удар маленькой кроссовки (девчонка брыкалась, точно взбесившийся осел), и едва удержался от восклицания.

      Мелкая, тощая, гибкая, как ящерица. Ни грамма бледности, ни капли русалочьей прозрачности, что бывает свойственно рыжим детям, – саламандра, впитавшая пламя костра и черноту головешек. Всклокоченная копна безобразно спутавшихся волос стояла дыбом и ошеломляла оттенком рыжего, подобного которому Бабкин не видел в живой природе. Возможно, подумал он, если покрасить хной лису… Волос было больше, чем девочки. При некоторой доле воображения можно было представить, что в образе худосочного ребенка им явился извергающийся вулкан.

      С чумазого личика на Бабкина уставились раскосые глаза.

      – Отцепи свою дурацкую руку!

      – Ты кто такая и зачем подслушивала? – Сергей тепло относился к детям, но для тех, которые пытались, пусть даже невольно, искалечить его напарника, делал исключение.

      – Я! Кому! Сказала! Убери!

      В воздухе замолотили расцарапанные грязные ноги.

      – Бесполезно, – подал голос Макар. – Он в прошлой жизни был капканом на мамонтов.

      Несколько секунд пленница переваривала новую информацию.

      – Ну! – потребовал Сергей. – Как тебя зовут?

      Девчонка, похоже, смирилась.

      – Лиза, – недовольно сказала она.

      – Не ври, – фыркнул Макар.

      – Даша!

      – Еще смешнее.

      – Настя!

      – Кто-то на досуге читал перечень самых популярных имен. Или просто вспоминает своих одноклассниц, начиная с первой парты.

      Она притихла.

      – Ладно. Извините. На самом деле меня Кирой зовут.

      – Кирой, – скучающим голосом сообщил Макар, – зовут твою директрису, которая сейчас наблюдает за нами из окна – без малейшей, заметь, попытки вмешаться, что многое сообщает нам о твоем характере.

      Судя по изумлению, отразившемуся во взгляде девчонки, ей раньше не приходилось встречаться с подобным противником.

      – Аня, – осторожно проговорила она.

      Илюшин немного подумал и сморщил нос.

      – Вряд ли. Сестру твою так зовут или тетку… Может, мать. Но не тебя.

      – Сдалось вам мое имя!

      – Естественно, сдалось, – удивился Макар. – Иначе тратили бы мы на тебя столько времени!

      – Марта я! – рассерженно выкрикнула она.

      – Да, – сказал Илюшин, помолчав. – Пожалуй, что так. Я – Макар, это – Сергей.

      Бабкин разжал пальцы. Девчонка одернула куртку и торопливо расстегнула пуговицы.

      – А теперь, Марта, объясни… – начал он.

      С быстротой кузнечика девчонка отскочила к дороге, схватила ком земли и швырнула в Сергея. Тот уклонился, и двести граммов мокрой дорожной пыли достались Илюшину.

      – Ты! – крикнула Марта, на ходу изобретая ужасное оскорбление. – Ты! Глыба с жопой!

      Бабкин сделал шаг, и девчонку как ветром сдуло.

      – Вот бесявка!

      Он обернулся к Илюшину, удивленно покачивая головой, и обнаружил, что тот смотрит на него зачарованно.

      – Ты чего, Макар?

      – Глыба