Слепая надежда. Нидейла Нэльте

старик. Надеюсь, я его не разбудил. – Или доказать свою правоту, или исполнить волю императора. Или предложить альтернативу. Если не случится ничего, что заставило бы ускорить решение».

      – У меня есть три дня, – отвечаю.

      Долетает гнев Иллариандра – но то ли понял, с кем я советовался, то ли Мирий транслировал сразу всем. Несколько минут тишины, точнее, ментальных переговоров. Без меня. Ни слова не произнеся, повелитель разворачивается и уходит вместе со своим приспешником.

      Не знаю, что делать, сгораю в омаа. Стою как истукан. Пусть уже прогоняет, что ли. Сам я уйти не смогу. И приблизиться не смогу.

      Ноэлия подхватывается, надевает, похоже, теплый пеньюар – резкое, разлетающееся движение. Ощущаю ее слезы – но внутренние. Не знаю, видно ли их зрячим.

      – Дарсаль… – произносит срывающимся, хриплым голосом, который полночи читал мне что-то яркое и… нежное.

      – Да, моя госпожа, – отзываюсь. Сжимаю кулаки. Ноэлия делает несколько шагов, явно желая уйти, но вдруг бросается ко мне. Не успев сообразить прижимаю к себе, прикасаюсь губами к волосам, остервенело срываю черную мерзость с синей ауры. Выжечь до капли! Ноэлия плачет – хотя нет, это ее аура захлебывается рыданиями, а сама она стоит, просто уткнувшись в мою грудь. И молчит.

      Глава шестая

      Ноэлия

      – Вы готовы? Император идет.

      Едва не вздрагиваю, задумалась, не заметила, как Дарсаль появился. Готова. Наверное. Часа полтора решала, что надеть: после слов Иллариандра о брюках уже была согласна на платье. Чтобы не думал, будто я специально тут для него… соблазнительно выряжаюсь. Да и свадьба все-таки. А с другой стороны, не хочется, чтобы он таким способом заставил меня отказаться от любимой одежды!

      Несколько раз переодевалась. Мадам Джанс всегда внушала, что ходить в брюках на светские мероприятия – моветон. Да и платье мне сшили красивое… А в другое время буду носить, что захочу!

      Эр Базир заходил днем, сказал, для представления Пени все готово, осталось только согласие императора получить. Мол, он пока не ответил. А у меня при мыслях о том, чтобы идти к мужу с просьбами, все внутри протестует. Так и не рискнула. Лучше на свадьбе скажу. Ведь был бы против, наверняка уже передали бы?

      – Готова, любимая? – как ни в чем не бывало спрашивает император, появляясь в дверях, снова улыбается своими ямочками. Будто и не было этого жуткого утра, будто совсем другой человек ко мне приходил. Смотрю на него с недоумением, поднимает глаза – а ведь глаза-то не обманывают. Стальные. Это он меня проучить, что ли, пытался? За что?! Или действительно был не в себе?

      Улыбаюсь в ответ. Не хочу, чтобы и на людях начал мне место указывать. Лучше уж притвориться… и не думать о том, сколько Слепых знает, что между нами произошло в спальне.

      Выходим, в фойе у моих апартаментов добрая треть свиты собралась. Непроизвольно ищу глазами Шарассу, но ее нет. Зато приближается Пени, делает почтительный реверанс.

      – Ничего не хочешь мне сказать, любимая? – уточняет император.

      – Хочу, – отзываюсь. – Спросить,