Патрик Мелроуз. Книга 2 (сборник). Эдвард Сент-Обин

бы то ни было, нельзя же так пропадать!

      – Почему?

      – Потому что мы за тебя волнуемся.

      – Я тоже волнуюсь за родителей, когда они уходят, но это их не останавливает, – резонно заметил Роберт. – Да и не должно останавливать.

      В этом споре победу явно одерживал он. В случае крайней необходимости отец мог рассчитывать на помощь Роберта в суде. Он представил, как надевает парик и без труда склоняет на свою сторону всех присяжных, но тут Джо вдруг присела на корточки и заглянула искательно ему в глаза:

      – Твоих родителей часто не бывает дома?

      – Да не то чтобы… – промямлил он и добавил было, что родители редко уходят из дому вдвоем больше чем на три часа, как вдруг очутился в душных объятьях Джо – плотно прижатым к словам «Я не прочь», смысл которых оставался для него загадкой. Когда она наконец отстранила его и утешительно похлопала по спине, ему пришлось снова заправлять футболку в штаны.

      – Что значит «Я не прочь»? – спросил он, отдышавшись.

      – Не важно, – с круглыми от удивления глазами ответила Джо. – Ну, идем обедать!

      Она повела Роберта в дом – пришлось брать ее за руку, ведь они были практически пара.

      Над обеденным столом возвышался человек в белом фартуке.

      – О, Гастон, вы нас разбаловали! – с упреком воскликнула Джилли. – Я толстею от одного взгляда на эти тарталеточки. Вам бы свою телепередачу! Vous sur le television, Gaston, делать beaucoup de monnaie. Fantastique![3]

      Стол ломился от бутылок розового вина (две уже были пусты) и тарталеток с заварным кремом и разными начинками – ветчиной, луком, сморщенными помидорами и сморщенными кабачками.

      Одному Томасу повезло: он сосал грудь.

      – А, ты нашла заблудшую овечку! – Она хлестнула рукой воздух и пропела: – Подгоняй! Высекай! Хлещи-и-и!

      Роберт весь покрылся мурашками от стыда. Как это, наверное, ужасно – быть Джилли.

      – Он привык быть один, да? – бросила Джо вызов маме.

      – Ага, когда сам захочет, – ответила мама, не почуяв подвоха: няня-то уже практически записала Роберта в сироты.

      – Я как раз советовала твоим родителям свозить тебя к настоящему Санте, – сказала Джилли, раскладывая еду по тарелкам. – Утром садитесь на «конкорд» в Гэтвике, летите до Лапландии, там прыгаете на сноумобиль и – о-оп! – через двадцать минут вы уже в резиденции Санта-Клауса. Дети получают подарки, потом опять «конкорд» – и к ужину вы дома! Это за полярным кругом – Санта прямо как настоящий, не то что дешевая подделка в «Хэрродс».

      – Несомненно, поездка вышла бы весьма познавательная, – сказал папа, – но, боюсь, оплата учебы для нас в приоритете.

      – Джош бы нас живьем сожрал, если бы мы его не отвезли, – сказал Джим.

      – Ничуть не удивлен.

      Джош изобразил оглушительный взрыв и ударил кулаком воздух.

      – Пробиваю звуковой барьер! – заорал он.

      – Какую хочешь тарталетку? – обратилась Джилли к Роберту.

      Все

3

Вам надо на телевидение, Гастон, [делать] много денег. Фантастика! (лом. фр.)