Не обещай себя другим. Кэрри Лонсдейл

подойти к ней, обнять. Ощутить, что она по-прежнему моя.

      Надя прикрывает за мной входную дверь.

      – Давно она здесь? – спрашиваю я.

      – Пришла минут за десять до твоего звонка. Я только-только вернулась с работы.

      Не так уж давно. Стало быть, в обществе Джеймса Эйми провела полтора часа. Все то время, что я пытался дозвониться до нее.

      Я сглатываю. Многое может произойти за девяносто минут.

      – Она тебе что-нибудь сказала?

      – Ничего. Обронила лишь, что хочет прийти в себя, прежде чем ехать к родителям за Кэти. Я так думаю, ей не хочется возвращаться домой в таком состоянии.

      В таком состоянии? Неужели она поняла, что все еще любит Джеймса, и теперь боится сказать мне об этом?

      К горлу подкатывает тошнота.

      Что такого сказал ей Джеймс? Что он с ней сделал? Я встречался с этим парнем пару раз, когда он был Карлосом, но Джеймса я не знаю. Не знаю, на что он способен.

      Надя щелкает выключателем, отчего сумерки растекаются по углам. Эйми мигает от яркого света и отирает щеки тыльной стороной ладони. Ей известно, что я здесь. Наверняка она слышала, как я стучал в дверь. Но она не спешит ко мне. Продолжает молча смотреть в окно.

      Надя ободряюще касается моего плеча.

      – Я буду на кухне.

      Я киваю и направляюсь к Эйми. Та оборачивается при звуке моих шагов и поднимает руку, словно умоляя не подходить ближе. У меня по спине пробегает холодок. Я замираю рядом с кофейным столиком. Он завален книгами и журналами, между которыми примостились горшочки с кактусами. Возле столика – корзина с чистым бельем. В этой изысканной гостиной она выглядит как-то неуместно.

      – Я просто хочу знать, что с тобой все в порядке. Я здорово поволновался.

      Эйми бросает взгляд в сторону кухни, куда только что ушла Надя.

      – Не хочу говорить об этом здесь.

      Я протягиваю руку.

      – Идем, я отвезу тебя домой.

      Мне не хочется выпускать ее из вида ни на минуту.

      Но Эйми лишь качает головой.

      – Я пока не готова. Ты поезжай. Встретимся дома.

      – Я не уеду, пока не узнаю, что случилось, – вырывается у меня. – После того, что произошло этим летом, я имею право…

      – Ян, прошу тебя. – В отчаянии она хватает из корзины клубок, в который свернуты носки. Такое чувство, что она вот-вот швырнет им в меня. Но плечи у нее поникают, клубок падает из рук. Она выглядит такой печальной, что у меня переворачивается сердце.

      – Поговорим позже, – качает головой Эйми. – Пока что… мне надо все осмыслить.

      Что осмыслить?

      – Эйми…

      Меня убивает эта неопределенность. «Только не говори мне, что ты все еще любишь его».

      По ее щеке стекает слезинка. Забыв всякую осторожность, я шагаю вперед и прижимаю Эйми к груди. Она каменеет, еще больше замыкается в себе. Но я продолжаю обнимать ее, продолжаю нашептывать, как я сильно люблю ее, и вот уже она сама прижимается ко мне… и плачет, не таясь.

      Я легонько покачиваю ее в своих объятиях.

      – Детка,