Сёстры-соперницы. Елена Арсеньева

в своей жизни (она могла только молиться, чтобы и в последний!) увидела содомский грех.

      Приступ подступающей рвоты сотряс ее тело, и только этим спаслась она от обморока. На подгибающихся ногах, согнувшись, побежала куда-то, уткнулась, ничего не видя, в какую-то преграду, со стоном зашарила по ней… руки наткнулись на тяжелый железный засов, рванули его с силой, которую Александра и не предполагала в себе.

      Хорошо смазанный засов бесшумно отъехал в сторону. Дверь распахнулась, влажная прохлада припала к лицу. Мгновенно стало легче, ноги перестали дрожать – и Александра ринулась с крыльца в непроглядную ночь, как в омут свободы.

      Глава IX

      Змеиное ущелье

      Она не знала, куда идти. Знала только, что не в горы, потому что за горами лежала Италия, а в Италии ей делать было решительно нечего. На фоне темного неба вершины Альп чудились еще более темными, аспидно-черными нагромождениями, и Александра, повернувшись к ним спиной, во всю прыть кинулась мимо спящих домиков городка.

      Тучи разошлись, и стремительный бег по небу зверей зодиака почему-то растрогал Александру до слез. Однако чем ближе подступало утро и чем более высветлялось небо с восточной стороны, тем более беспокойство забирало ее душу. Александра в девочках была прилежнейшей ученицей (отец ее задался целью дать дочери приличное образование), однако география давалась ей всего хуже, но, впрочем, не настолько, чтобы не усвоить: если направляться к северу, восток будет справа, ну а если к югу, то слева. Александра всей душой и телом стремилась на север, однако небо светлело почему-то с левой стороны. Нет, не может быть, убеждала себя Александра, готовая уж лучше расписаться в своей забывчивости, чем признать очевидное и пугающее: она ведь повернулась спиной к горам, горы на юге!.. И так она и шла, упрямо устремив взор в каменистую тропку, которой сменилась дорога. Но когда рассвело, пришлось признать: она идет безнадежно на юг.

      Горы были везде: справа и слева, позади и впереди. Куда бы Александра ни обратила взор, везде представали пред ней необычайной величины предметы, которые природа для того здесь поместила, чтобы вселять в сердце человеческое чувства ужаса и восторга враз. В каменных стенах открывались пещеры, которые походили на те, из коих в театральных представлениях являются львы и медведи. Однако вблизи пещеры оказались не столь забавны. В какую-то Александра решилась заглянуть. Сия расщелина была столь мрачна, что вода, истекающая из нее, чувствовала, казалось, облегчение, когда покидала эти тяжелые своды, а потому и бежала столь стремительно. Здесь Александра напилась, умылась. Вода была студеной, даже лоб заломило, и Александра ненадолго присела на жесткий островок травы, привалилась к камню, дала отдых усталым ногам. О, если б могла отдохнуть и голова ее, в которой так больно толкались мысли!

      К досаде, что неверно выбрала дорогу, примешалась острая тоска по дому, где, верно, по ней тоже истосковались. Небось, кузина Евдокия ищет ее, да и бабушка, прослышав, что внучка не приехала на московскую свадьбу, сбилась с ног. В выигрыше только князь