Эшафот на пьедестале. Сергей Борисович Колбин

к реке Тихоне, где на луговом покосе, самом дальнем от ближайшей деревни, привалились к стогу. Архип, отдышавшись, прервал длительное молчание:

      – Самый нетерпеливый (он глянул на Никиту), пойдёшь под вечер в деревню. Возьмёшь лодку, да такую, чтобы всех одним разом через реку перевезла. Да смотри не попадись кому на глаза, а то враз скумекают. Шалить будешь – закопаю! Понял?

      Никита, сверкнув глазами, явно обиделся на предостережение, но ответил с покорностью:

      – Всё сделаю как надо, не впервой.

      Архип продолжил:

      – Вон, видишь, в ивняке берёза развилистая стоит? Под ней вёсла должны быть, если никто за год не наткнулся. Сходи, принеси.

      Вскоре Никита вернулся с парой вёсел на плечах.

      – Ну ты и запасливый, Архип!

      Здесь неожиданно подал голос Гаврила:

      – На то он и атаман, чтобы обо всём думать, а не только о бабах!

      Никита открыл рот, но Архип обрезал:

      – Хватит! Будете лаяться – новых псов наберу!

      Под вечер Никита ушёл в сторону деревни, а оставшиеся, зарывшись в сено, задремали.

      Авдею не спалось – перед глазами опять была Марьянка, которая виделась ему, как зоренька в ясный день, а на душе скребли кошки. Горькие думы роились в забубённой Авдеевой головушке: «А, правильно ли он поступает? Марьянушка ведь уже отомщена! Нужно ли завтра проливать кровь, возможно, невинную? Как отличить злодея от безвинного человека?».

      В это время издалека донёсся вечерний крик петуха и перед тем, как провалиться в сон, Авдея, впервые за последнее время, посетило приятное видение: «Как всё же хорошо слышать такие обыденные звуки, работать, любить и не тужить…».

      Ночью что-то прошумело, кто-то толкнул в бок, но голос Архипа всех успокоил:

      – Это ладья пришла! Всем спать!

      На рассвете лихие люди в тумане переплыли реку, затащили лодку в тростники и двинулись за атаманом. Вскоре они вышли на дорогу, около которой Архип, собрав всех в круг, начал наставления:

      – Никишка! Вырубишь жердь, дорогу перегородить – знаешь своё дело.

      Тот утвердительно кивнул.

      – Ждём пару телег, обозы и одиночки пропускаем. Я даю команду и жердь поперёк. Первую телегу берём мы с Никитой и Авдошкой, вторую остальные. Ну, с Богом!

      Монах, перекрестившись, вместе с подельниками отошли поодаль. В лесу несколько раз стукнул топор, и донеслось пыхтение – это здоровяк Никита притащил жердь. Вместе с ней он залез под раскидистую ель, где притаились атаман с новичком. Архип сдавил ладонью Авдееву руку повыше локтя и сурово прошептал:

      – Ну что, дружок, тебе пикой надо будет снять возничего. Не вздумай пожалеть – грех беру на себя.

      Дорога из укрытия хорошо просматривалась, а слышно было так за версту. Первый обоз в десяток телег прокатил с говором седоков, храпом лошадей да стуком кованых копыт. Следующий, вдвое меньший, проследовал таким же манером только к полудню. Ожидание становилось томительным. Первым не выдержал Никита:

      – Надо