Жизнь и смерть князя Святослава. Князья и воины. Любовь Сушко

резко поднялся с ковра, потому что в дверях появилась Мария.

      Она была удивлена и растеряна, но вовсе не злилась на то, что узрела. Служанка все еще лежала на ковре, и, кажется, радовалась, что та все узрела.

      – Я приду позже, – отвечала она, едва взглянув на девку, даже не запомнив, какая из них там валялась, – но зачем ты посылал за мной? Хотел, чтобы я это видела? Экая невидаль, ни она первая, ни она последняя,

      Святослав приблизился к ней, схватил за запястье, но Мария вырвала руку так резко, что пальцы его разжались, усмехнулась, пристально на него глядя и ушла.

      В комнате осталась только Танька, надеясь, что они продолжат то, что пришлось прервать.

      – Поднимайся и убирайся прочь, – внезапно услышала она, – чтобы духу твоего тут больше не было, чтобы на глаза мне не попалась.

      Нет, эта змея подколодная что-то шепнула ему, потому что гневу не было предела. Вот и убралась служанка от греха подальше, и сказала старшей, что князь ее прогнал и не велел являться.

      №№№№№№

      Мария смеялась в своих покоях. Она не чувствовала ни злобы, ни ревности, даже радовалась, что из-за таких девок их встречи не так часты и изнурительны, что он к ней является по праздникам только.

      Нет, ей было просто смешно, как-то странно весело. Ее словно кто-то толкнул туда, чтобы показать, что же там творится. Он просто волк, зверь лесной, которому ничего не надо, кроме одного. Но словно бы она не ведала этого прежде?

      Он толкнул дверь в ее комнату и остановился на пороге. Она не видела, а только слышала его голос:

      – Я муж, я князь, и все бабы мне принадлежат

      – И что дальше? – бросила она, – мне все равно, где и с кем ты, а вот то, что даже кухарка и служанка такой чести достойны, это мерзко, княже. Не ты ей нужен, а все, чем ты владеешь.

      – Что? – то ли не расслышал, то ли удивился Святослав, – да ты в своем уме? Мало чего захочется ей и любой из них.

      Кажется, он начал сердиться еще больше.

      – А вот поглядишь, как все обернется, и ее отпрыск еще поубивает твоих сыновей, чтобы стол княжеский занять, потому как ты его зачал, а такие всегда рвутся к власти через трупы.

      Святослав поежился, о том самом ему говорил монах, еще в детстве, когда пытался объяснить, что князь должен быть разборчив с девами и бабами, слишком велика опасность.

      – Зачем звал? – услышал он голос Марии откуда-то издалека.

      Он злился из-за того, что она даже не ревновала его. Она казалась предательницей, и он чувствовал, что она не любила его совсем. Это дура подвернулась под руку, а ей хоть бы что. Она не любила его, а он мог всю жизнь прожить в неведении и думать, что она любит.

      – Что ты задумал? – спросил возникший из воздуха бес, как только князь вернулся к себе.

      – Отомстить, – произнес Святослав решительно.

      – Брось, твои чувства к ней не переменятся, у каждого есть своя Ахиллова пята, слабое место, – поправился он, понимая, что Святославу