Мэдук. Лионесс. Том III. Джек Вэнс

Я рублю головы и верчу ворот, растягивая сухожилия. Но когда вечером я прихожу домой, я становлюсь совсем другим человеком. Поверите ли, не могу даже курице свернуть шею!»

      «Все это замечательно – но каким был мой отец?»

      Зерлинг снова опасливо оглянулся: «Пожалуй, лучше было бы ничего не говорить – тем более, что ваш отец позволил себе немыслимый проступок…»

      Мэдук прервала размышления палача почти плачущим голосом: «Я не могу так думать! Если бы он не позволил себе этот проступок, меня не было бы на свете».

      Зерлинг моргнул: «Вопросы такого рода выходят за рамки моей компетенции. Я уделяю все внимание тому, чтобы правильно выдергивать кишки и затягивать петли. Королевское правосудие, по определению, обсуждению не подлежит. Должен признаться, в данном случае суровость наказания меня удивила: казалось бы, достаточно было отрéзать наглецу нос и уши, да еще хорошенько вздуть плетью напоследок».

      «Меня она тоже удивляет, – отозвалась Мэдук. – Вы говорили с моим отцом?»

      «Не помню никаких разговоров».

      «Как его звали?»

      «Никто не позаботился спросить. Прислушайтесь к моему совету, принцесса: забудьте об этом!»

      «Но я хочу знать, какая у меня родословная. У всех есть родословная, а у меня нет!»

      «В этой яме вы не найдете никакой родословной! А теперь – ступайте прочь, пока я не подвесил вашего приятеля за ноги, чтобы больше тут никто не безобразничал!»

      «Пойдемте, ваше высочество! – взмолился Пимфид. – Здесь больше нечего делать!»

      «Но мы ничего и не сделали!»

      Пимфид не ответил – он уже удирал со всех ног.

      5

      Однажды, солнечным утром, Мэдук бодро прошагала по Длинной галерее Хайдиона к парадным воротам. Глядя из-под открытой арки на террасу перед входом, она заметила принца Кассандра. Облокотившись на балюстраду и задумчиво взирая на простиравшийся ниже город, его высочество отправлял в рот, одну за другой, темно-лиловые сливы из установленного рядом серебряного блюда. Быстро оглянувшись, чтобы убедиться в отсутствии наблюдателей, Мэдук бегом пересекла террасу и присоединилась к Кассандру.

      Сперва принц беззаботно покосился на нее, но тут же вопросительно поднял брови и повернулся к ней лицом: «Клянусь девятью нимфами Астарты! Чудеса в решете!»

      «Что тебя так удивляет? – поинтересовалась Мэдук. – То, что я соблаговолила провести некоторое время в твоем обществе?»

      «Конечно, нет! Сегодня ты поразительно хорошо одета!»

      Мэдук бросила безразличный взгляд на свое скромное белое платье с каймой ниже колен, расшитой зелеными и голубыми цветами; ее медно-рыжие кудри были перевязаны белой лентой: «Ничего особенного, хотя бывает и хуже».

      «Перед нами, наконец, не диковатый заморыш, потрепанный бродячими псами, а принцесса королевской крови, изысканная и грациозная! – напыщенно произнес Кассандр. – В самом деле, ты выглядишь почти привлекательно».

      Мэдук скорчила