Грузия такая Грузия. Анастасия Хатиашвили

оздано в интеллектуальной издательской системе Ridero

      Ангел

      У Ангела были хитро-прищуренные глаза и довольно накаченное стройное тело. Он был высок, с волнистыми волосами до плеч, и постоянно смотрел по сторонам. Но не рыскал глазами, а как будто мягко созерцал вокруг себя пространство. Казалось, каждый кадр окружающих его пейзажей наслаждался этим нежным созерцанием.

      – Ты что ходишь в спортзал? – Спросила Ангела Стелла. Девушка сидела в черной дубленке на зеленой деревянной скамье, потирая руками в кожаных перчатках свои колени.

      – Нет, дорогуша! Это все прихоть нашего менеджера. Он что захочет, то с нами и делает, – Ангел прикрыл глаза и подставил умиротворенное лицо под падающий снег. Снежинки медленно ложились на его скулы и тут же таяли.

      – Менеджера ангелов? – Стелла искренне удивилась.

      – Именно так, – Ангел внимательно посмотрел на Стеллу и улыбнулся.

      – И чего он обычно хочет? – не унималась Стелла.

      – Чего он хочет? Ну обычно накаченных негров, или гламурных мальчиков с обложек, ну или просто ангелов с большими причиндалами.

      – О, Боже!

      – Не упоминай его имя всуе.

      – Поверь, после твоих причиндалов слово «всуе» звучит совсем иначе.

      – А ты смешная извращенка! – Ангел красиво рассмеялся.

      Стелла улыбнулась, а потом, быстро посерьёзнев, спросила его.

      – Зачем ты пришёл?

      Ангел перестал улыбаться и посмотрел прямо перед собой. Свет фонаря впереди слепил ему глаза, отчего они выглядели, как сверкающие ледяные алмазы. Черные алмазы.

      – Так надо.

      – Кому надо? Твоему менеджеру?

      – Тебе, дуреха! Только не говори, что ты не запуталась. – Он поправил ветровку на плечах и глубоко вдохнул чистый высокогорный воздух.

      – Ха! И ты сможешь мне помочь? – сотрясла вопросом воздух Стелла.

      – Я здесь именно для этого, – ответил Ангел девушке, подмигнув.

      – Это несерьёзно. Признавайся, кто тебя послал? Мой бывший? Если так, то можешь сказать ему, пусть спокойно женится на своей серой мышке, которая нарожает ему серых мышат, и они наконец-то счастливо заживут своей долгой серой жизнью, – выпалила девушка, заметно занервничав.

      – Она не серая мышка.

      Повисла гробовая тишина.

      – Она всего лишь, сказала ему, чтобы он остался, – несмело промолвил Ангел.

      – Бред. Я сто раз это ему говорила…, – Стелла сняла перчатки с обеих рук и положила их рядом.

      Ангел посмотрел на девушку.

      – Если только во сне, дорогуша…

      Стелла хотела что-то сказать, но вдруг задумалась и замолчала. Однако потом все же опять решилась.

      – Говоришь, она не серая мышка?

      – Нет. По крайней мере такой она мне не показалась. Она его любит и этого достаточно.

      – Я тоже его… любила.

      – Но тебе самой этого чувства не было достаточно, – Ангел вытащил из кармана спортивок пачку сигарет и прикурил одну.

      Белый снег щедро покрывал землю. Стоял декабрь. Звёзд на чёрном небе было тьма – не сосчитать. Вокруг места, где сидели Стелла с Ангелом, был разбит небольшой сквер с фонарями, изящно изогнутыми к бездонному небу, как королевские тюльпаны. На фоне ослепительного снега они горели тусклым желтым цветом. Кругом не было ни души.

      – Тебе холодно? – Стелла посмотрела на Ангела. Но тот в знак отрицания помахал головой.

      – А тебе да. Так что пойдём греться.

      Тут Ангел резко соскочил со скамьи и взял Стеллу за руку. И они пошли через сквер к главной и единственной трассе этого небольшого курортного поселка, куда Стелла приехала залечивать свои раны.

      Все вокруг – резкий, но приятный воздух, слегка кусающий, щадящий холод, пустота внутри девушки и вне ее, красивая ночь и этот Ангел, который, казалось, в отличие от Стелы, был наполнен огнем – все это и еще куча других мелочей вокруг предвещало Стелле что-то странное, если не сказать фатальное.

      Спустя где-то двести метров Стелла и Ангел нашли придорожное кафе, обещавшее красными мигающими буквами горячий кофе. Но Ангел заказал себе горячий шоколад с круасанами, Стелла же взяла кофе с фирменным местным яблочным рулетом.

      – Ты в курсе, что у тебя одна жизнь? – Ангел впервые прямо и без хитрости заглянул Стелле в глаза. – И что потом ничего не будет. Ни рая, ни ада, ни гребанного параллельного мира. Ровным счетом ничего.

      Девушка молча сделала глоток кофе и начала ковырять штрюдель.

      – И пора бы уже это понять, – продолжал ее собеседник, – что хватит планировать, расписывать свою жизнь, как черновик. Живи уже. Что вы за люди такие, а? Когда жить, если не в жизни?!.

      – Да, я как бы живу… – пробуя пирожное на свежесть, сказала девушка.

      – Вот не смеши мои крылья а. Живет она.