История шпионажа времен второй Мировой войны. Ладислас Фараго

простиралось даже до королевской семьи. По крайней мере, однажды Розенберг удостоился конфиденциального приема у герцога Кентского, который по своей инициативе пообещал в выгодном свете представить Германию своему брату, королю Англии.

      Проявление понимания и готовность к конкретному сотрудничеству со стороны такого количества видных британцев ослепляли дипломатов-дилетантов, каковыми и были как Риббентроп, так и Розенберг, лишая их способности трезво оценивать реальные факты. Оба считали этих британцев невзыскательными авантюристами, то есть людьми того же типа, что и сами, фигурками обширного заговора, участники которого предпочли «Mein Kampf» Великой хартии вольностей. Верно, часть этих британцев были людьми неумными или просто наивными, этого никто отрицать не собирается, но вот только предателями они не были.

      Наутро после оккупации Чехословакии многие сочувствовавшие Гитлеру страдали ужасным похмельем с горьким привкусом лжесвидетельства фюрера. За ту ночь нацисты растеряли фактически всех своих знаменитых английских друзей, и все же ни Риббентроп, ни Розенберг этого так и не осознали.

      Оценка ситуации, подготовленная для Гитлера министерством иностранных дел и бюро Розенберга, была подробной и недвусмысленной. В ней безоговорочно утверждалось, что Великобритания лжет и блефует и что Гитлеру опасаться ее вмешательства нечего. Эта оценка была изложена в письменной форме Риббентропом: «Англия никогда не посмеет выступить против фюрера, иначе она будет разгромлена, как и Польша, и, таким образом, утратит свое имперское величие, если же рискнет ввязаться Франция, то истечет кровью у Западного вала».

      Чтобы Гитлер вдруг, не дай бог, изменил свои намерения, Риббентроп строго-настрого запретил представлять фюреру все материалы, идущие вразрез с его, Риббентропа, точкой зрения. Он дошел даже до того, что выпустил директиву следующего содержания: «Если я замечу, что какое бы то ни было официальное лицо выразит иное толкование, то лично расстреляю его у него же в кабинете, а ответственность возьму на себя…»

      Едва ли приходится удивляться тому, что очень многие представители германской дипломатической службы, которые хоть чуточку опасались за свои головы, принялись торопливо переписывать свои собственные оценки обстановки – так что вполне дезинформированный Гитлер, вступая в войну с Польшей, пребывал в непоколебимой уверенности в собственной безнаказанности.

      Но пока нацисты наивно полагали, что сумели запустить в цитадель к британцам образцовых троянских коней, аналогичные коняги имели все возможности бить копытами в их собственном лагере. Надо признать, что британцы проворонили эту неоценимую возможность. Для них в Германии существовало воистину «Эльдорадо» потенциального шпионажа, причем не где-нибудь, а в высших сферах Третьего рейха. Речь идет о весьма пестрой группе профессионалов в различных областях, религиозных лидерах, высокопоставленных служащих, членах высших