Восход Черной звезды. Елена Звёздная

обрывалась, словно обрубленная огромным топором, но мы не дошли до ее края, свернув к бело-розовым камням.

      Вообще, местная природа отличалась от привычной мне – здесь царствовал сухой приморский климат, деревья не походили на лесных гигантов, чей ствол с трудом обхватывали трое, а своей стройностью и ровными стволами напоминали… кесаря. Да и сам цвет зелени у них был не насыщенный, а словно высветленный. Возможно, подобную причудливую природу сформировал свет двух светил?

      – Нет, ее создали светлые, – рявкнул кесарь, – нежная моя, не отвлекай меня своими измышлениями.

      Кесарь направился в середину этой странной каменной беседки, и камни озарились розовым свечением.

      – Чувствуют силу, – с каким-то жестоким предвкушением произнес Араэден, – видимо, потоки бездействовали все это время… – А затем уже мне: – Иди сюда, встань рядом и держись за меня.

      Последнее мне не особо нравилось. Ближе подошла, еще раз оглядела странную каменную композицию, воссоздающую восьмиугольник из маленьких камней, размером в мой рост, и четырех больших и высоких камней в середине, но прикасаться к кесарю – увольте.

      Он не отреагировал на мое неповиновение и раскинул руки…

      Свечение, серебристо-розовое, протянулось от его ладоней разом ко всем четырем центральным камням, от них лучами света – к остальным шестнадцати… И мир стремительно закружился, размываясь перед нашими глазами, вынуждая невольно прижаться к кесарю, обхватить его руками и, испытывая смесь страха и восхищения, следить за радугой, определенно спустившейся за нами.

      – Не бойся, нежная моя, – прошептал Великий Араэден, – Эрадарас уже принял тебя.

      Я не сдержалась:

      – Вашего странного мира я и не боюсь, а вот вас очень даже!

      – Правильно, меня бояться нужно, но я единственный, кого тебе следует опасаться.

      – Это вместо «Добро пожаловать»?!

      Глядя, как радуга, захватив, стремительно несет нас куда-то, гоблин его ведает куда, я зажмурилась.

      Кесарь ничего не ответил, впрочем, ответа я и не ждала.

* * *

      Радужный дворец потрясал своей красотой! Я еще не отошла от головокружительного перемещения, но забыла обо всех неприятных ощущениях, взирая на это чудо. Белоснежные украшения и перламутровые крыши башенок, розовый камень основных зданий, – у этого архитектурного шедевра не было защитных стен, на их месте располагались сады, в которых, сверкая в лучах двух светил, переливались разноцветными струями фонтаны… А сады цвели нежно-розовыми, голубыми, фиолетовыми и белоснежными цветами… И еще поражал масштаб строения. Даже отсюда, с расстояния не менее тысячи шагов, я понимала, что дворец как минимум в десять раз огромнее королевского замка в Оитлоне… И в сотни раз прекраснее! И величественнее… Радужный… действительно радужный, потому что казался сном, чудом, миражом. Невероятное зрелище. И здесь все было невероятно прекрасно. Даже сверкающая серая дорога, что переходила в сверкающую серебристую лестницу, столь огромную, что вмещала, вероятно, больше полутора