Встречай меня в полночь. Сюзанна Энок

сейчас, не оправдывает ваши действия прошлой ночью, сэр. – Стиветон положил руки на крышку стола.

      Синклер пожал плечами:

      – Меня нельзя извинить.

      – Теперь вы согласны со мной, но это также не принесет вам ничего хорошего. Сколько раз вы вели себя как человек с сомнительной репутацией и затем исчезали без всякого сожаления.

      Синклер поднял бровь.

      – Вы хотите знать точное число?

      – Какие бы вольности вы ни позволяли себе в Европе, мы не терпим подобного поведения здесь.

      – При всем моем уважении к вам, лорд Стиветон, должен пояснить – хотя это была моя инициатива, ваша дочь весьма охотно следовала за мной.

      Граф с шумом вскочил на ноги.

      – И таким способом вы просите извинения?

      Синклер стряхнул невидимую пылинку со своего рукава.

      – Я не прошу вас ни о чем, но у меня есть предложение.

      Не сводя глаз с маркиза, Стиветон медленно сел.

      – Вы ожидали, что, защищая честь Виктории, я вызову вас на дуэль?

      – Конечно, нет – у меня нет намерения убивать вас. Я думал, вы потребуете публичного извинения…

      – Это может как-то залатать вашу репутацию, но ничем не кончится для моей дочери.

      Каминные часы пробили четверть, а граф все еще продолжал оценивающе смотреть на гостя. Синклеру не нравились ни задумчивое выражение его лица, ни направление, в котором развивался разговор. В голове у Стиветона, вероятно, созрело какое-то решение.

      Граф наклонился над своей огромной книгой.

      – Как бы мне ни хотелось утверждать противное, события прошлого вечера не были целиком вашей виной.

      – Это звучит обещающе. Тогда мы договоримся, и извинений будет достаточно…

      – Погодите, Олторп, я еще не закончил. У моей дочери, к сожалению, полностью отсутствует чувство самоконтроля. Я надеялся, что соответствующее образование и дисциплина излечат ее от импульсивности, но, как вы убедились, этого не произошло.

      Синклер без приглашения опустился на неудобный позолоченный стул, стоявший напротив письменного стола. С этого места он намеревался услышать, как будет защищаться репутация Лисички за счет его собственной. Виктории просто не из чего было выбирать; он не дал ей шанса.

      – Итак? – подсказал он.

      – Итак, не имея возможности обуздать дочь, я предприму шаги, чтобы вынести скандал из моего дома. Виктория теперь – ваша проблема.

      Синклер удивленно захлопал глазами.

      – Но вы ведь не хотите, чтобы она вышла замуж за…

      – Я не намерен прощать нарушение правил приличия даже членам моей собственной семьи. Особенно членами моей семьи. – Стиветон взял со стола карандаш. – Вы можете рассчитывать на десять тысяч фунтов сразу, а затем на три тысячи фунтов ежегодно, начиная со следующего года, когда Виктории исполнится двадцать один год и она получит наследство от своей бабушки. Думаю, что теперь, после возвращения в Лондон, вы быстро разберетесь с состоянием вашей семьи.

      Маркиз почувствовал, как его пробирает озноб.

      Расчеты