Традиционное искусство Японии эпохи Мэйдзи. Оригинальное подробное исследование и коллекция уникальных иллюстраций. Кристофер Дрессер

тащить запряженные в эту тележку такие же мужчины более 50 км со скоростью 8–10 км/час с одним лишь привалом в пути. Усилия, необходимые для выполнения такой задачи, мне кажутся за пределами человеческих способностей. Тем не менее на протяжении моего путешествия по внутренним районам Японии мне сплошь и рядом приходилось замечать подобные чудеса выносливости.

      Как будто наши несчастные рикши уже везли нас не достаточно далеко, нам сказали в Наре, что до гостиницы осталось еще почти 2 км, так как она находится на противоположном конце этого города. Доехав до нее и осмотрев, Саката заявил, что эта гостиница нам не подходит и что нам следует вернуться к другой гостинице. Но у меня возникло подозрение, что ее владелец испытывает неприязнь к иностранцам, так как в некоторых удаленных от портовых городов областях Японии, где иностранцев видят редко или не видели совсем, японцы явно их опасаются. И Саката рассказывал мне, что его самого воспитали в том духе, что иноземец при встрече с японцем его убьет и съест. А когда ему исполнилось девять лет, у него сформировалось самое устойчивое убеждение в том, что такое поверье на самом деле основано на реальных фактах.

      Притом что гостиница, где мы собирались остановиться, находилась в 2 км, рикши тронулись к ней так бодро, как будто располагали свежими силами после долгого отдыха, и они с криками и смехом стартовали на предельной скорости. Другого такого счастливого народа, как японцы, я не встречал. Японец, как говорят, никогда не сердится, и я должен сказать, что мы часто оказывались в самых затруднительных обстоятельствах, но мне трудно припомнить, чтобы Исида выходил из себя и терял присутствие духа. Разве что один только раз я наблюдал, как Саката самую малость разозлился, тогда как я часто практически вскипал от гнева. Японцы, как говорят, никогда не ругаются и никогда не наказывают своих детей, а я никогда в жизни прежде не видел таких счастливых, отличающихся приличным поведением детей, настолько бодрых, настолько веселых. Я ни разу не слышал в Японии детского плача, кроме случаев, когда японский ребенок плакал от настоящей физической боли. Неужели это потому, что японцы считаются исключительно «травоядной» расой, а мы – по большому счету «плотоядной»?

      К шести часам вечера, преодолев за шесть с половиной часов более 55 км, мы вселяемся в гостиницу, расположенную в весьма затейливом здании истинно японского стиля с кухней, выходящей на улицу, и внутренним двором, окруженным галереей. Мы ужинаем в чисто японской манере на полу, и свои записки мне приходится делать, лежа на том же полу, так как нам не предоставили ни стульев, ни стола.

      Нара относится к старейшим и представляющим наибольший интерес городам Японии. Перед революцией 1868 года Киото (слово «Киото», как я уже упоминал, буквально переводится как «южная столица», а слово «Токио» – «северная столица») на протяжении семисот лет служил столицей Японии, а на несколько лет раньше резиденция микадо находилась в Наре, бывшей тогда императорским городом.