Жених только на словах. Морин Чайлд

ей при первой же встрече, что ему нужно время, чтобы поработать в тишине и покое. Он не заинтересован в новых знакомствах, гостях или туре по городу. Дружелюбно? Не очень-то. Интригующе? О да.

      Что она может поделать, если этот высокий, темноволосый, раздражительный мужчина привлекает ее? Странно, конечно, учитывая, что ее покойный супруг был голубоглазый улыбчивый блондин, легкий в общении. А вот в Мике нет ничего легкого.

      – Вы не любите детей?

      Он бросил на нее взгляд.

      – Я этого не говорил. Я сказал, что слышу их. Они шумные.

      – Разве вы не говорили на прошлой неделе, что в Баннере слишком тихо? – улыбнулась она.

      Он кивнул.

      – Очко в вашу пользу.

      – Хорошо. Люблю выигрывать.

      – Одно очко еще не победа.

      – А сколько тогда надо для победы?

      Сдержанная улыбка искривила его губы, затем снова увяла.

      – Как минимум одиннадцать.

      Ух ты. Полуулыбка появилась и исчезла так быстро, словно ее и не было. Но все же внутри у нее все сжалось, во рту пересохло. Келли сделала глубокий вдох. Надо сосредоточиться на теме разговора, а не на том, что он с ней делает.

      – Как в пинг-понге, – сказала Келли, вымученно улыбаясь.

      – Типа того.

      – Ну хорошо, – отозвалась Келли, поерзав в кресле и задев в процессе его руку, – ей просто надо было убедиться, что она может коснуться его и не сгореть. – Тогда один – ноль в мою пользу.

      Он скептически покачал головой.

      – Вы правда собираетесь вести счет?

      – Вы первый начали. Дали мне очко.

      – Правильно. Я запишу.

      – Нет нужды, я запомню. – Она огляделась по сторонам, это было безопаснее, чем смотреть на него. Затем улыбнулась про себя. Ей удалось вовлечь его в разговор и все время гнуть свою линию. Лишь бы воображение и чертовы бабочки не столкнули ее с верного пути.

      А пока этого не произошло и эмоции находятся под контролем, она может управлять Мистером Притягательность.

* * *

      Несколько следующих дней Келли была слишком занята, чтобы много думать о Мике. И это хорошо, убеждала она себя. Потому что с тех пор, как они вернулись из поездки за тыквами, Мика исчез, и она поняла намек.

      Он явно хотел, чтобы она знала, что их короткая вылазка была исключением из правил. Он снова спрятался в своей норе и не показывался наружу. И это к лучшему, она уверена. Ей проще сосредоточиться на своей жизни, своих обязанностях, когда она видит Мику только во сне.

      Конечно, спокойный сон на этом кончился, но устала она еще до этого. У нее ведь никогда прежде не было таких всепоглощающих, таких чувственных, таких сексуальных снов. Она ненавидела просыпаться такой горячей и ненасытной. Ненавидела признавать, что все, чего ей хочется, – это вернуться обратно в постель и заснуть.

      «Даже не начинай думать об этих снах, или ты вообще ничего не сделаешь сегодня», – честно сказала она себе.

      Днем было не так сложно запихнуть Мику на задворки сознания, поскольку она делала столько