Евангелие рукотворных богов. Вадим Вознесенский

охотников и слезы на глазах женщин – достойная награда вернувшимся путешественникам. В маленькой закрытой общине отсутствие каждого члена ощущается достаточно остро. Полное неведение о судьбе отправившихся в далекую дорогу заставляло домочадцев каждый день с тревогой вглядываться в ту сторону, куда ушла половина боеспособных мужчин рода. Поэтому их возвращение без потерь и в полном здравии – отличный повод для праздника.

      Ванко диву давался: во всеобщей суете и приготовлениях создавалось впечатление, что на хуторе живет в два раза больше народа – все высыпали во двор и деловито сновали между постройками, собирая на стол. Паренек осмотрелся – и увидел отстраненную одинокую фигуру. Человек сидел на положенном набок бревне у длинного коровьего хлева, понурив голову, положив на колени руки с опущенными ладонями. Мешковатый балахон с капюшоном, похоже, был извлечен из кучи старья, хранившегося на чердаке главной избы. Темно-серые брюки с выцветшей алой каймой, наверное, были найдены там же. Скрывающий лицо капюшон и знакомая перекошенность в плечах, пронизывающая весь облик отрешенность. Ошибиться невозможно – Рахан нашел в себе силы выйти погреться в скупых лучах солнца. Сивый сказал после:

      – Правильно, что он рожу закрывает, – бабы без того дитя выносить не могут.

      И действительно, жительницы хутора, проходя мимо, не отваживались даже глянуть в сторону бедняги, какая-то непреодолимая сила заставляла их огибать ссутулившуюся фигуру на почтительном расстоянии. Ванко не брезговал – настоящим мужчинам не подобает смущаться при виде шрамов, полученных в бою.

      – Рахан, – окликнул он, подойдя почти вплотную.

      – А, привет, пацан. – Ванко встретил усталый взгляд гостя. – Как сплавали?

      Рахан во время разговора все еще коверкал речь: растягивал гласные, глотал звуки, трудно давались «р» и «с».

      – Хорошо, торговали удачно, солью запаслись.

      – Не встретил?

      – Я искал, не было, все стоянки осмотрел.

      – Ничего, не переживай, уже скоро, я знаю.

      – А ты как? Ходишь уже?

      – Как видишь. Марионетка ломаная.

      Позднее Ванко убедился – своими резкими переваливающимися движениями Рахан действительно походил на тех неуклюжих кукол, с которыми выступали бродячие артисты на ярмарке, управляя конечностями деревянных рабов при помощи грубых нитей. Нога и та, вроде бы тщательно выправленная Сивым, после выздоровления оказалась короче левой.

      – Интересно было? – спросил Рахан.

      Спросил скорее всего просто так – глаза были пустые, словно сознание человека перенеслось в иной, далекий мир. Ванко присел рядом.

      – Интересно. Весело. Я там Полка видел и Лекаря, ну, который тебя смотрел. Ох и здоров он драться – четверых бугаев положил, двоих голыми руками насмерть. Про тебя спрашивал.

      – Про меня? С чего? – оживился, слегка встревожился Рахан.

      Видно было, что визит Лекаря не остался в памяти пребывавшего в горячке человека. Ванко в двух словах рассказал о посещении, о том, как врач рекомендовал резать руки, упомянул, что Рахан будто