В чем суть вопроса. Александр Кутузов

в особенности славяне, пригодны лишь унавоживать собой ниву, на которой немцы будут возделывать германскую культуру… Немцы презирали и побежденную ими Францию, и особенно Россию, варварски осмелившуюся отказаться со времени царствования Александра III таскать для них каштаны из огня, и всем сердцем непримиримо ненавидели Англию, захватившую массу лучших земель на всем Земном шаре и устроившую себе богатейшие колонии и торговые рынки в то время, когда новой Германской империи не существовало, этого немцы англичанам простить не могли».

      Готовясь к переделу мира, Германия начала усиленную гонку вооружений, что заставляло ее соседей последовать ее примеру. «Эти вооружения, – пишет Брусилов, – делались с полного одобрения всей нации, идеалы которой неудержимо стремились к германскому всемирному владычеству. На кайзера, в немецком значении этого слова, возлагалась подготовка и ответственность за выполнение этого национального идеала. Обвинять Вильгельма II за эту войну – в высшей степени несправедливо, ибо он продукт своего народа и своего времени и исполнял лишь свое назначение. Если же винить кого-либо, то следует считать виновными всех немцев, весь германский народ, а не одиночных людей, как бы высоко они ни были поставлены. Кто видел, как я, Вильгельма II после ежегодного весеннего смотра войск в Берлине, окруженного знаменами с музыкой впереди, тот не может сказать, что виноват в войне один Вильгельм. В 1898 году я был одним из приглашенных на парад и ехал верхом сразу за императорским кортежем. И безумный восторг несметной толпы при виде кайзера со знаменами, ехавшего верхом от Темпельговского поля до самого дворца, подделать было нельзя. Народ явно приветствовал того вождя и регалии тех народных полчищ, на которых возлагалось выполнение народных идеалов и вожделений. То же самое впечатление я вынес на больших императорских маневрах, на которых я присутствовал в качестве гостя в 1907 году: народ, увидев кайзера, прорвал и опрокинул конную стражу, охранявшую императора, окружил его и стал целовать его ноги, сапоги, седло, лошадь… И война подготовлялась для всемирного порабощения народов и в первую голову – для поражения России и Франции, а затем, во вторую очередь, Англии».

      Брусилов пишет, что «такой сильный, умный, практичный и работящий народ, как немцы, соединившись воедино в 1871–1876 гг., нарушил существовавшее до того европейское равновесие». Германии не хватало места для приложения своей энергии и все возрастающего количества населения, и она стала поглядывать на земли соседей. Но ее удерживала от агрессии угроза войны на два фронта, об опасности которой не раз предупреждал немцев Отто фон Бисмарк. Он называл союз Франции и России «кошмаром коалиций». Это угроза сдерживала правящие круги Германии до тех пор, пока Николай II не признал подписанным им миром с Японией своего поражения. Вот тогда в Берлине сочли, что с таким слабым противником, как Россия, им не страшна война даже на два фронта.

      Резкую активизацию