Ангел обыкновенный. Таша Истомахина

было меньше десяти лет. Я видела обеих сестер – и старшую Конкордию и младшую Серафиму, и мне кажется, что вы слегка похожи и на ту и на другую, хотя больше на Фиму, потому что вы такая же… меленькая. Полтора метра в вас, деточка, наберется?

      – Метр пятьдесят два, – ответила я, краем глаза заметив, как Савелий заел улыбку конфетой.

      – Вот-вот, и Фима была невысокой. Не обижайтесь, но мне больше нравилась Кора: она была такая яркая, энергичная, очень живая. Родители сестёр умерли до революции. Тихая Фима работала в конторе и разбирала архив отца, а Кора была общественницей. Она постоянно выступала на каких-то собраниях, ездила на служебном автомобиле. Фима носила ситцевые платья, а Кора – брюки и кожаную куртку. Сестры не ладили между собой. Кора дома-то практически не жила, а потом и вовсе решила отдать жилье государству. Серафиму решение сестры подкосило, ведь её подселяли в какую-то семью на окраине города, и это после трехкомнатной просторной профессорской квартиры. Кора отдала и книги, и архив отца в музей. Выселение Фимы прошло в одночасье: она вернулась как-то с работы, а в доме уже новые жильцы. В тот день я и видела сестёр вместе, ведь именно нашу семью поселили в этой квартире. Фима плакала, всё просила у сестры картонную коробку со своими личными вещами, но ушла без неё.

      Мария Александровна потянулась рукой к чашке с чаем.

      – Подожди, мама, надо свежий налить, – Олег Яковлевич хотел поставить чайник снова, но матушка его остановила: силы её кончились, нам пора было уходить.

      – Коробку Фимы мы нашли на антресоли. Спустя несколько лет родители отдали её мне, потому что там были памятные вещички молодой девушки, а я к тому времени уже подросла. Знали бы вы, как много часов я провела, разбирая «сокровища» Фимы! Как это ни странно, но никто её вещами так и не воспользовался. Как лежали они в той коробке, так и сохранились в целости. Я выросла, дочерей у меня не было, а потом из памяти как-то стерлись эти воспоминания, пока вы не явились и не напомнили мне о тех временах. Я Олежика пошлю завтра на ту квартиру, должно быть коробка так и стоит на антресоли.

      – Вы не знаете, что стало с Фимой? Не пытались её найти, чтобы отдать вещи?

      – К тому времени Серафимы не стало. Говорили, это был нож в спину. Что-то она натворила в той своей новой жизни… Кора уехала из Питера в деревню. Она изменилась, перестала быть активисткой, чудом избежала тюрьмы, поэтому и скрылась подальше от власти где-то в Ярославской области. Знаю, что у неё был сын, который погиб на войне в 1942 году.

      – Это был мой дед по материнской линии.

      – Вот как. Значит, я могу вернуть вам сокровища вашей прабабушки Фимы с легкой душой, как законное наследство.

      На остановке пришлось прыгать с нижней ступеньки на каменистую насыпь. С этого места была видна вся долина, до самого горизонта, помеченного узкой розовой полоской восхода. Долина Кромлеха была окружена невысокими горами, а в центре