Жажда доверия. Часть 3. Выжить для вечности. Аника Вишес

выдохнула.

      – Ну, как знаешь.

      Она еще раз посмотрела в окно. Черного всадника не было видно из-за стены крупного пушистого снега, укрывающего землю, точно пуховым одеялом, но Эржбета верила, что он не уехал, поняв ее знак. Она открыла сундук и достала оттуда тяжелый бархатный плащ, алый, подбитый мехом. Подержав в руках, откинула его в сторону и взяла другой, молочно белый с капюшоном, вытканный из шерсти, расшитый по краю нарядным узором из шелковых нитей. Он был легче и не так приметен на снегу, если кто будет смотреть с крепостной стены. Эржбета накинула плащ на плечи и двинулась к двери.

      – А мне что же делать? Вернуть Марку ключи?

      – Нет, ты вот что, – ответила служанке хозяйка, – пойдешь передо мной и будешь смотреть, чтобы никого впереди не было. Ключи не возвращай. Марку теперь пьянствует с друзьями, а про тебя уже и забыл, наверное. Сейчас ты проведешь меня до его покоев. Как пойдем мимо, заглянешь в большой зал и посмотришь тайком, все ли дружинники сидят за столом с ним. А затем ты проведешь меня до стены, до двери, ведущей на эту сторону, – Эржбета указала рукой на окно и овраг. – Ключи у тебя я заберу и выброшу в овраге, они мне ни к чему. А Марку ты скажешь, что я напала на тебя, ударила поленом по голове, когда ты принесла мне поесть, и так сбежала.

      У очага, и правда, еще лежали несколько поленьев. Ложь боярыни звучала правдоподобно.

      – А шишка как же? От удара ведь шишка должна быть.

      – Ну, – отозвалась беглянка, – тут уж ты справляйся сама. Устраивай свою судьбу. А хочешь, так бежим все же со мной.

      – Нет, я останусь.

      – Ну, как знаешь, тогда давай мне ключи и пошли. Только тихо.

      Девушки выскользнули в коридор не громче, чем пара мышей. Неслышно они прокрались мимо большого зала, где отмечали предстоящий отъезд Эржбеты в монастырь. За столом было полно народу, Маришка не рассмотрела в точности, но не похоже было, чтобы кто-то упустил такой случай. Здесь были все, разве что кроме старого боярина, отца Эржбеты. Покои Марку располагались поблизости и заперты не были. Молодая боярыня приказала служанке ждать ее, а сама вошла внутрь.

      Обстановку комнаты едва ли можно было назвать скромной. Пестрые ковры и звериные шкуры, оружие и пузатые сундуки говорили о богатстве здешних хозяев. Только Эржбета знала, что если присмотреться, то можно заметить: узоры дорогих ковров побила моль, драгоценный мех поредел и истрепался, а металл, когда-то досыта пивший кровь их врагов, теперь поедает ржавчина.

      В сгустившейся тьме девушка двигалась по комнате, знакомой ей с детства, ловко, точно кошка. Ларец, ради которого она пришла сюда, оказался точно там, где она и ожидала его найти – под кроватью. Просунувшись до пояса под постель брата, Эржбета двумя руками выдвинула объемистую шкатулку наружу и открыла крышку. Ларец был пуст.

      – Фу ты! – тихо выругалась девушка. – Так и знала. Все уже заложил и пропил, жадный хорь!

      Она закрыла крышку и, вернув все, как было, направилась к выходу. Прежде, чем отпирать дверь, прислушалась. Снаружи