Павлиний хвост. Роман Юрьевич Максишко

для воздушного поцелуя.

      – Как там папа? – спросил молодой человек, крепко обвив возлюбленную своими длинными руками и чмокнув ее в нос.

      – Лучше, – вздохнула Ася, вяло освобождаясь от неловких Сережиных объятий. – Но врач сказал, что операция все равно потребуется. Где денег взять? Ума не приложу. Мама рыдает по ночам. В общем, полный кранкенхаус.

      – Милая моя, скоро у нас будет куча денег, – попытался обнадежить Паганель, – хватит и на жизнь, и на операцию.

      – А на яхту хватит? – спросила Ася.

      – Какую яхту? – удивился Сергей и криво улыбнулся.

      – Ну, яхту, виллу, золото-брильянты…

      – Не понял.

      – Чего ты не понял? – девушке уже было не до смеха, и она раздраженно продолжила. – Ну что ты такое говоришь? Какие деньги? Откуда? Не те времена нынче. Угораздило же нас родиться в эпоху перемен…

      – Времена всегда одинаковые, – неожиданно серьезно возразил Паганель, глядя любимой прямо в глаза, – и нет таких трудностей, которые мы бы не преодолели.

      – Хватит изрекать банальности! У меня от этих штампов уже голова пухнет.

      – Это не штампы, я на самом деле так думаю.

      – Твоими бы устами… – Ася обмякла и присела на ящик для обуви, стоявший рядом с входной дверью.

      На долю поколения, появившегося на свет в семидесятые, выпали особые испытания. Эти энергичные парни и девушки – комсомольцы последних лет застоя – были достаточно молоды и сильны, чтобы суметь под грохот крушения всей социалистической системы не потеряться в пучине перестройки, но обнаружив в себе особые, доселе неведомые советскому человеку таланты, приспособиться к новым реалиям и семимильными шагами двинуться дальше к открывшимся горизонтам рыночных отношений развитого капитализма.

      За плечами были и робкий путч ГКЧП, и обстрел танками Дома правительства, и приватизация народного хозяйства, и развал СССР. Рухнувшая экономика, судороги военно-промышленного комплекса и науки, бардак и неразбериха, очереди в магазинах и продовольственные талоны, массовое обнищание народа, который, не умея плавать, был выброшен из лодки в бурное море, кооперативы и бандитизм, новые русские, не знавшие, что делать с шальными деньгами, и первые иномарки на раздолбанных дорогах – принцы и нищие в одном флаконе.

      А что впереди? Никто не ведал.

      – Шеф сегодня предложил новую тему, – проговорил Паганель, нежно положив руку Асе на плечо, – очень перспективную.

      – Какую тему? – девушка с надеждой подняла свои большие ясные глаза.

      – Еще толком не знаю. В субботу мы приглашены к Льву Михайловичу в гости, там он все и расскажет.

      – И с чего ты взял, что тема перспективная? – в голосе подруги прозвучала нотка недоверия.

      – Ты бы видела его взгляд. Ася, милая, любимая… Теперь у нас все наладится! Я уверен, – Сергей снова обнял девушку и прижался губами к ее макушке, вдыхая свежий аромат волос, знакомый с детства.

      Сергей хорошо помнил тот день, когда впервые увидел этого голубоглазого