Minecraft: Авария. Трейси Батист

поломало.

      На глаза сами собой навернулись слезы. Мне вдруг захотелось свернуться калачиком и зареветь. Случилось столько всего страшного! Я бы заревела, но не перед незнакомкой же в «Майнкрафте». К счастью, аватары не очень подходят для выражения эмоций. Я быстро взяла себя в руки.

      – Может, ты покажешь мне, что к чему? – предложила я и добавила: – Я быстро учусь.

      Аватар Эсме замер: его хозяйка задумалась.

      – Ладно, иди за мной и делай, как я. Мы пойдем говорить с Антоном.

      Глава 6

      Я пошла за Эсме по пустынному биому. Как она ориентировалась и куда направлялась, непонятно.

      – Куда мы идем? – наконец спросила я.

      – В логово Антона. Они с Эй-Джи помогли выстроить много модов в этом мире. Антон может научить, как не дать мозгу напортачить в игре.

      – Что значит «напортачить в игре»?

      Эсме вздохнула, будто говорила с кем-то намного глупее ее.

      – Эта версия «Майнкрафта» управляется прямо нашими мозгами…

      – Да, это я поняла, прозрачно и ясно! – огрызнулась я.

      – Но это и общий мир, все наши умы – на одной площадке.

      – Ну да, и что? – сказала я, пытаясь понять, что к чему.

      – И что? Представь: ты зашла в песочницу, а у тебя на ботинках собачьи какашки. Ты занесла их в песочницу, и они испортили игру всем. Нубы, которые не понимают, что делают, всегда заносят какашки. Конечно, нубы этого не хотят – они просто не знают, что нужно проверять ботинки.

      – Поэтому ты мне и помогаешь, – сказала я. – А я уж проверю свои ботинки.

      – Ну да, помогаю – пока, – проворчала Эсме.

      Она по-прежнему упрямо топала по песку, и мне стало жарко – надо думать, от злости и раздражения. В самом деле, не могло же меня разогреть цифровое солнце?

      Не останавливаясь, Эсме открыла инвентарь и сбросила мне под ноги кусок свинины. Я подхватила, съела, и мое здоровье улучшилось.

      – Спасибо! – сказала я.

      Если Эсме и услышала, то не отреагировала. Некоторое время мы шли молча. Затем я попробовала начать разговор.

      – Я бы сейчас с удовольствием съела настоящую свиную вырезку. А ты что любишь есть?

      – Я много не ем. В смысле, в реальном мире. Тошнит.

      – Отчего? – спросила я.

      – Химиотерапия. После нее меня тошнит от еды, запахов, иногда даже от воды, – ответила Эсме и отошла покопаться в дюне.

      Я подождала. Может, Эсме скажет что-нибудь еще? Но она молчала.

      – Извини, – сказала я.

      – Ничего. Ты ведь не знала.

      Эсме отступила, чтобы я могла увидеть красный камень, который она откопала для меня.

      – Спасибо! – поблагодарила я.

      – А как насчет тебя? – спросила Эсме. – Давай снабди меня всеми живописными деталями.

      Я попыталась вспомнить длинный список поломанных и побитых частей тела, который огласила доктор Нэй, когда показывала голограмму.

      – У меня уже была куча операций и, наверное, будет еще больше, – сказала я, делая вид, что это пустяки.

      А сердце заколотилось. Надеюсь, Эсме не слышит. А что, если мне не позволят оставаться