Деревенские. Сборник рассказов. Леонид Викторович Беспамятных

по молодости не принимал позицию мамы, даже защищал его. Наши с ней споры на эту тему были порой очень острыми. Более того, однажды даже стихотворение сочинил:

      Разоружение! Торжественное слово!

      В Объединенных Нациях оно

      Не Дагом Хаммаршельдом, а Хрущевым

      Объявлено и провозглашено!

      Даг Хаммаршельд – это тогдашний руководитель Организации Объединенных Наций. К СССР относился неважно. Помню, что он погиб в авиакатастрофе.

      Сержант Костя рассказал нам о том, как до призыва работал кукурузоводом. Профессия в те времена почетная. Платили неплохо. И писали в газетах не меньше, чем про космонавтов. Никита Сергеевич выращиванию кукурузы большое внимание уделял.

      – Вот отслужу, а в деревню не вернусь, – сказал Костя. – В город подамся, там где – нибудь пристроюсь. Мои друзья все служить пошли с одним желанием: в городе потом остаться…

      – Глупый ты, Костя, – откликнулся из глубины теплушки кто – то. – Как есть глупый! Я свою деревню ни на какой город не променяю. Да чего там говорить…

      – Деревня деревне рознь, – продолжил сержант. – От людей многое зависит.

      Мой дед в тридцатые годы держал хозяйство. Ну, коровы, овечки. На базаре торговал молочной продукцией, появился достаток.

      Только тут компания по раскулачиванию подоспела.

      – Получается, попал под раздачу, что ли? – сказал ефрейтор.

      – Выходит так, его деревенская голытьба определила мироедом, раз трое батраков работают.

      – И что? – задал вопрос ефрейтор Ерин. – Неужели сослали?

      – Да. Раскулачили и отправили на спецпоселение на Васюганские болота. Дали час на сборы.

      Были у него золотые червонцы, он их и кое – какое ценное барахло сложил в мешок и пошел прятать за околицу.

      – Откуда знаешь?

      – Отцу рассказал конюх, который в кустах лежал, отдыхал. Он же видел, как в след деду шел, таясь, местный уполномоченный НКВД. Когда дед ушел, уполномоченный с этим мешком прошел мимо.

      – Получается, присвоил?

      – Да, дедовы ценности присвоил. Потом этот уполномоченный внезапно переехал жить в город. Деревенские встречали, говорили весь рот в золотых зубах.

      – Надо же…

      – Если на то пошло – судьба его наказала. Позже сказывали люди, что погиб, переходя пути на железнодорожной станции. Паровоз сбил.

      – Нечего на чужое зариться, – подал голос ефрейтор.– Мой отец, вернувшись с фронта, рассказывал, что заметил любопытную закономерность: кто снимал с убитых их вещи, крестики, кольца, были и такие, тот рано или поздно погибал…

      – Знамо дело, – пыхнул спичкой и закурил Костя.

      – Ну и как, вернулся потом дед из ссылки?

      – Какое там! Вернуться оттуда удалось лишь единицам. А дед однажды зимой откупился у конвоира и сбежал. По тайге шел в снегоступах, которые сам изготовил. Добрался до городка Тюкалинск, но простыл сильно в пути и помер там.

      – Слов