Дворяне 2. Сергей Николаевич Сержпинский

комнат всю заселили новыми жильцами, и Павле с трудом удалось отвоевать одну комнату, в которой они теперь живут втроём с Соней и Ларисой. Девочки опять учатся в той же гимназии, где учились шесть лет. Павля устроилась на работу в детский сад заведующей и приглашает к ней работать воспитателем Катю. Семён Александрович это одобрил, и они решили, что в пятницу Катя уедет в Петроград. Далее Катя сообщила:

      – Петя из леса приходит часто по ночам. Калачёвы не знают, что это он застрелил Василия. Но Петя не хочет показываться им на глаза и велел сказать, что он уехал жить в Данилов. Петю пока не разыскивали, видимо, свидетель ещё его не выдал.

      Разговор в кабинете прервался стуком в дверь. Стучала одна из девочек Калачёвых, она звала ужинать в столовую. Катя похвасталась отцу, что приучила старших детей Калачёвых стучать в двери, прежде чем зайти.

      В столовой собралось много народу; от Верещагиных, Серёжа, Коля, Мария, и пришли Семён Александрович, Катя и Саша, от Калачёвых мать семейства Дуня, сорокапятилетняя женщина, и восемь девочек от восемнадцатилетней старшей дочери до трёхлетней младшей. Дуня явно чувствовала себя неловко перед появившимся хозяином. Она старалась не смотреть в его сторону, держала на руках малышку и уговаривала её не хныкать. Все разместились за двумя длинными столами. За один стол сели Калачёвы, а за другой Верещагины.

      На кухне стала командовать Катя Верещагина, она велела Дуне раздать своим девочкам манную кашу с мёдом, а Верещагиным она положила в тарелки кашу сама. Матрёна, тем временем принесла кипящий десятилитровый самовар и раздала всем к чаю чашки с блюдцами, в том числе и Калачёвым. Трём младшим девочкам чай наливали в металлические кружки, а то они могут фарфор разбить. Такая большая семья напомнила Семёну Александровичу свою многодетную семью, только тут было явное отличие: у Верещагиных в то далёкое время дети были ухоженные, а эти детишки были плохо одеты и не умытые.

      «Надо бы их почаще мыть в бане», – подумал Семён Александрович, и тут же вспомнил, что не успел заготовить на зиму достаточно дров. Ведь только в барском доме было четыре печки, плюс две печки в бараке, одна в амбаре, да ещё баню надо топить.

      Печки раньше топил специально нанятый человек, но теперь нанимать работников стало не на что. Деньги бумажные у Верещагиных закончились. Большую сумму пришлось отдать волостному Совету в качестве налога, за то, что нанимали наёмных работников. По этой причине пришлось уволить вторую служанку Люсю. Служанка Матрёна теперь считалась членом семьи Верещагиных.

      Саша, после ужина, когда Калачёвы ушли, предложил отцу отметить его возвращение с того света. Сердце, после того, как Семён Александрович поел, ныть перестало, и он согласился. Саша привёз с собой две бутылки вишнёвой наливки.

      – Ты не будешь против, пригласить соседей, – спросил сына Семён Александрович, – ведь они принимали активное участие в сборе подписей за моё спасение.

      Сын поддержал это предложение и хотел послать Матрёну за гостями, но потом передумал и пошёл к соседям