Точка невозврата. Юлия Рябинина

и вернулась к семье, а я так и остался стоять посреди больничного коридора. Чужой. Я понял, что всегда был чужаком в этой семье.

      – Тогда будем ждать диагноза, – вздохнул Петрович, даже не взглянув в мою сторону.

      Ну, что же, так, значит так. Я прошел к стоящему в противоположной от меня стороне кофейному аппарату и, закинув мелочь, нажал на «Латте».

      Глава 5

      – Мамочка, – обратился к Лике пожилой худощавый мужчина, – в который раз вам повторить, что с детьми нужно остаться в больнице? Мы вас госпитализируем.

      – Мам? – Лика повернулась к Инессе Павловне. – Мам, ну я не хочу в больницу ложиться.

      В глазах женщины мелькнула ледяная сталь.

      – Извините, – обратилась она к доктору и, взяв дочь за локоть, оттащила ее в сторону. – Слушай меня внимательно, Анжелика, – зашипела она Лике на ухо, глянув при этом в мою сторону.

      Я отвернулся и сделал вид, будто мне совсем не интересно, о чем они разговаривают, обратил свой взгляд на доктора.

      – Ты нас не позорь, – продолжила она укоризненно, – это твои дети, и ты с ними ляжешь в больницу на столько, на сколько потребуется. И не смей так вести тебя. Ты же мать.

      Я про себя хмыкнул. Видимо и дома она дает жару.

      – Доктор, а что случилось? – я сделал шаг в сторону мужчины.

      Он оторвал взгляд от бумаг, которые теребил в крючковатых пальцах.

      – А вы, собственно, кто? – посмотрел он на меня поверх опущенных на нос очков.

      – Ну, как бы с утра был отец мальчиков, – хмыкнул я.

      – О, ну это же отлично. Мы так подозреваем, что у них бронхиальная астма, но, чтобы удостовериться, – доктор перевел взгляд на тещу и Лику и повысил голос, – нужно сдать ряд анализов, которые точно покажут причину удушливого кашля. И с этим шутить никак нельзя, – он посмотрел мне в глаза, – надеюсь, вы понимаете.

      Я активно закивал головой.

      – Кстати, а вы не знаете, по вашей семейной линии была ли у кого аллергия или та же самая астма? – испытующий взгляд глаз цвета мокрого асфальта застыл на моем лице.

      – Я точно не помню, – задумался, вытаскивая из памяти картинки шестилетней давности, но в голове было пусто. – Нет. Не помню.

      – А у вас? – не сдавался врач.

      – У меня точно нет, – уверенно сказал я.

      – Мамочка! – крикнул мне через плечо доктор, вновь обращаясь к Лике. – Давайте уже поторопитесь, вы же не одна здесь, мне еще к другим деткам нужно, – и уже ко мне: – Вы можете помочь поднять детишек на этаж?

      Я согласно кивнул. Инесса Ивановна и Петрович остались внизу, а Лика, опустив плечи, поплелась следом за мной. Мы зашли в кабинет.

      – Папа, – в один голос проговорили пацаны, сидевшие под присмотром медсестры на кушетке.

      Я тут же подхватил их на руки, и детские ручки обвили мою шею.

      – Тоня, – обратился врач к медсестре, – там за дверью остались родители мамочки, сходи, объясни, что им нужно привезти завтра. Так, а вы присаживайтесь, мамочка, – он указал Лике на стул рядом с письменным столом, за который прошел сам. – Начнем заполнять