Поезд до станции Дно. Анатолий .Юрьевич Козлов

тут же взглянув поверх плеча отца, крикнул: – Смотри!

      Макаров старший оглянулся и успел увидеть, как огромная рыбина плюхнулась в воду.

      – Корыш, ей-Богу, корыш, батя! – азартно крикнул младший Макаров.

      – Ба-а-атюшки, – покачал головой отец. – Ить он, варнак, грузило со дна поднял, а оно поболе десяти фунтов!

      – Греби, батя, – командовал младший Макаров.

      Грести ― работа нелёгкая, но при проверке перемётов ― это ещё и особое искусство. Надо всё время подгребать против течения, чтобы не тянуть шнур, и в то же время идти вперёд «по шнуру», но и не загнать его под лодку, не зацепить веслом. Отец Макаров прибавил ходу, вертя головой во все стороны. Сын крепко держал одной рукой крюк, а второй, дотянувшись и помогая себе ногой, подтянул острогу и багорец.

      – Как подойдёт, – поучал с остановками, часто дыша, отец, – бей острогой. Только не в башку бей, соскользнёт. Бей в хребёт, чуть сбоку, рядом с панцирем.., потому самую спину тоже не пробьёт, а багром под жабру.

      Макаров-младший напряжённо всматривался в воду туда, где шнур уходил в глубину.

      – Самая стремнина тут, ишь, как несёт…

      – Чё ж ты хочешь, – подхватил отец, – Йертышь ― Землерой!

      – Держи по шнуру, бать! Вниз пошёл – ко дну!

      – Щас оттолкнётся и вверх хопнет! – сказал отец с опаской.

      Но рыбина, видимо, давно сидела на крючке, устала и, поднявшись из глуби, встала против течения.

      – Вот он, аккуратнее греби.

      Старший Макаров грёб уже, повернув голову за спину ― по ходу лодки. Он видел, как поднялось из глубины чёрное тело корыша – так здесь на Иртыше называли самца стерляди, а также небольших осетров. Стерлядь в длину растёт мало, взрослые особи чуть больше полуметра, зато продолжает расти в ширину и в Иртыше могла нагулять больше тридцати килограммов.

      Младший Макаров схватил острогу и багор. Багор переложил в левую руку, в которой уже держал крюк, а правой нацелил острогу. Как только корыш подошёл к лодке, он зацепил карабин за ввинченный в край борта лодки крюк и без замаха, но с силой вонзил острогу в спину рыбине рядом с острыми щитками, идущими вдоль всего хребта, и тут же цепанул её багром под морду. Макаров-старший бросил вёсла и, схватив второй багорец, подцепил рыбу за брюхо ближе к хвосту. Они мгновенно, как по команде, перекинули рыбу через борт лодки, и Макаров-старший тут же треснул её по голове обухом топорика. Корыш затих.

      – Смотри, – сказал он, – второй крючок хвостом зацепил. Крепко сел, не ушёл бы. Они быстро насадили новых червей особым способом – «ёлочкой», опустили снасть в воду и только тогда глубоко вздохнули и хорошенько осмотрели рыбину.

      – Во каркадил-то, – изумился младший Макаров, разглядывая чёрную колючую тушу, остроносую морду с усами, короткий костяной выступ носа. – Пуда полтора, а, батя?

      – Поболе.., – деловито ответил отец, – Ну, с почином тя, Роман Романыч!

      – И тебя, бать! Слава тебе, Господи!

      Оба перекрестились.

      – Язви тя в душу! – вдруг выругался отец. – Руку-то всю раскровянил ―