Другой мир. Фэнтези. Алексей Савченко

в их коротком разговоре, приблизился к сестре, вопросительно глядя её в глаза. Девочка на него и не взглянула, продолжая глядеть на засов.

      – Да ты ли это, матушка? – ещё раз спросила девочка.

      – Что ж ты, не слышишь? – послышался за дверью обиженный голос. – Открой дверь – увидишь сама. Ну, отвори!

      «И вправду надо заглянуть», – подумала девочка и взялась за скобу, но тут же отдёрнула руки. Она испугалась: а что если это не матушка, а какой-нибудь оборотень. Сейчас, в летние ночи, очень много всякой, самой разной нечисти бродит по земле. Матушка много про них рассказывала.

      – Дай я к тебе прикоснусь, – сказала Техати. – Тогда я сразу пойму, матушка ты или нет.

      Девочка просунула руку сквозь щель в двери. Наступило молчание, вдруг из-за двери раздался, как показалось Техати, и правда, матушкин голос.

      – Что же, потрогай. – Согласились за дверью. – Вот я!

      Девочка невольно отдёрнула руку: её пальцы коснулись грубой, заскорузлой кожи.

      – Это не матушкина рука! – Воскликнула девочка. – У неё не такие грубые руки!

      – Нынче я целый день месила тесто, не успела умыться, вот кожа и загрубела. – Объяснили за дверью. – Помою – и будет как прежде. Погоди, я сейчас!

      Женщина отошла от двери, но скоро вернулась:

      – Вот, потрогай ты теперь. – Попросила она.

      Девочка снова просунула в дырку руку. Рука была мягкая и нежная, совсем как у матушки.

      – Моя ли это рука? – спросила женщина за дверью с тёплыми нотками в голосе.

      – Твоя, матушка, – подтвердила девочка.

      Техати отворила дверь. Мать тут же вошла в дом и окинула своих детей взором. Девочка подошла поближе, настороженно вглядываясь в матушкино лицо. В полумраке, конечно, не разобрать, но, вроде, похоже, на матушку…

      – Гостинец принесла я вам, рисовые лепёшки. Только съедим их утром, не стоит наедаться перед сном. Я пойду с братцем в дальнюю комнату, а ты ложись здесь, у очага.

      Техати так и сделала: легла около ещё до конца не остывшего очага, закутавшись в разные чистые тряпки, а мать с Ониру ушла в дальнюю комнату. Мама часто так делала, потому что братцу часто снились кошмары, и он боялся спать один. Но девочка не могла заснуть. Она всё гадала, почему же матушка себя так странно ведёт? В это время из дальней комнаты послышался странный звук, будто кошка или собака с утробным рычанием обгладывали кость. Девочка вслушивалась: похоже, кошка поймала мышь… Но девочка тут же в ужасе вспомнила, что у них дома уже год нет кошки. Что же это такое? А если матушка – вовсе и не матушка?! Чем же она занимается?

      Девочке стало страшно за брата. Она потихоньку поднялась и подобралась к освящённой светильником перегородке. Заглянула в дурочку в бумаге, да так и ахнула, едва сдержавшись, чтобы не закричать: в комнате сидела ведьма! Глаза у неё сверкали, источая какой-то призрачный зеленоватый свет. Ведьма засунула Братишкину руку в свою мерзкую пасть и с аппетитом хрустела костями,