Там, за Вороножскими лесами. Татьяна Владимировна Луковская

коса прыгает. Этак она долго себя и лед мучить будет. Пойду я, помогу…

      – А с чего, это ты? – вдруг нахохлился князь. – В город ступай, я сам уважу.

      – Князь полынью рубить станет? – усмехнулся Демьян. – Увидит кто – засмеет.

      – Да кто здесь увидит, – махнул рукой Александр, любуясь смешными замахами девицы, – а хоть и увидит, не велика беда. Ступай, приказываю.

      – В сечи будешь приказывать! – упрямился Олексич.

      Оба явно не хотели уступать. Пихаясь и отталкивая друг друга, парни двинулись к незнакомке.

      – Может, она страшна, как кикимора. Лица-то отсюда не разглядишь, – сделал князь еще одну попытку, отвадить соперника.

      – Ну, так и ступай, княже, на заставу. А я так просто, помочь, – соврал Демьян.

      – Ага, просто, – передразнил его Александр, – то-то у тебя глаз загорелся.

      – Ничего у меня не загорелось, – отмахнулся Олексич.

      Демьян знал, что нравится девкам. Высокий, сероглазый, с правильными чертами лица, он всегда ловил на себе нежные взгляды, но стоило появиться Александру, и про Олексича все забывали. И дело было не только в княжеском расшитом корзно⁴⁰ на плече, Алексашка хоть ростом был пониже Демьяна и лицом не так пригож, однако мог повести бровью, глазом подмигнуть, небрежно пошутить. Любая красавица таяла и терялась от его лукавой улыбки. Демьян так не умел, перед девицами он смущался, оправдывая свое прозвище.

      Но эта незнакомка на льду почему-то манила молодого боярина, и уступать ее князю он не желал, собираясь «биться» за внимание девы до последнего.

      – Как она не боится одна так далеко от городни отходить? – удивился Александр.

      Ответ на его вопрос перегородил им дорогу. Огромный грязно-белый пес с желтыми подпалинами резко встал с сугроба, на котором до этого незаметно лежал. Низкий злобный рык и оскалившаяся острыми зубами пасть предупреждали неудачливых ухажеров, что дальше приближаться к любимой хозяйке им не стоит.

      Увлеченная до этого борьбой со льдом и ничего вокруг не замечавшая, девица вздрогнула и резко разогнулась. Она оказалась прехорошенькой. Именно такой, какой Демьяну и хотелось, мечталось: круглое, разрумянившееся на морозе личико, озорной изгиб темных бровей, курносый носик, пухлые губки. На плечо упала толстая темно-русая коса. Одета незнакомка была в скромную потертую шубейку, голову прикрывал грубой вязки шерстяной платок, но это ничуть не портило очарования юной красавицы.

      – Не бойся, – первым обратился к ней Демьян, – мы помочь хотим.

      – А то ненароком по ножке себя ударишь, – перехватил внимание девицы князь, – уж больно тяжел у тебя топор, не для девичьих ручек.

      – А я и не боюсь, – с вызовом улыбнулась незнакомка, от чего на правой щеке заиграла ямочка, – озорничать станете, так Дружок вам обоим горло за меня перегрызет.

      Как будто в подтверждение ее слов, пес сделал резкий выпад.

      – О-го-го! – невольно отпрянул князь.

      – Лежать! Свои! – окрикнула защитника хозяйка. Пес тут же равнодушно отвернулся от незваных гостей,

40

Корзно (корзень) – плащ.