Я научилась просто, мудро жить. Стихотворения 1909–1964. Анна Ахматова

и горько каемся,

      Но зачем улыбкой странною

      И застывшей улыбаемся?

      Мы хотели муки жалящей

      Вместо счастья безмятежного…

      Не покину я товарища

      И беспутного и нежного.

1911, Париж

      Песня последней встречи

      Так беспомощно грудь холодела,

      Но шаги мои были легки.

      Я на правую руку надела

      Перчатку с левой руки.

      Показалось, что много ступеней,

      А я знала – их только три!

      Между кленов шепот осенний

      Попросил: «Со мною умри!

      Я обманут моей унылой,

      Переменчивой, злой судьбой».

      Я ответила: «Милый, милый!

      И я тоже. Умру с тобой…»

      Это песня последней встречи.

      Я взглянула на темный дом.

      Только в спальне горели свечи

      Равнодушно-желтым огнем.

9 сентября 1911, Царское Село

      «Под навесом темной риги жарко…»

      Под навесом темной риги жарко

      Я смеюсь, а в сердце злобно плачу.

      Старый друг бормочет мне: «Не каркай!

      Мы ль не встретим на пути удачу!»

      Но я другу старому не верю.

      Он смешной, незрячий и убогий,

      Он всю жизнь свою шагами мерил

      Длинные и скучные дороги.

      И звенит, звенит мой голос ломкий,

      Звонкий голос не узнавших счастья:

      «Ах, пусты дорожные котомки,

      А на завтра голод и ненастье!»

24 сентября 1911, Царское Село

      Музе

      Муза-сестра заглянула в лицо,

      Взгляд ее ясен и ярок.

      И отняла золотое кольцо,

      Первый весенний подарок.

      Муза! ты видишь, как счастливы все —

      Девушки, женщины, вдовы…

      Лучше погибну на колесе,

      Только не эти оковы.

      Знаю: гадая, и мне обрывать

      Нежный цветок маргаритку.

      Должен на этой земле испытать

      Каждый любовную пытку.

      Жду до зари на окошке свечу

      И ни о ком не тоскую

      Но не хочу, не хочу, не хочу

      Знать, как целуют другую.

      Завтра мне скажут, смеясь, зеркала:

      «Взор твой не ясен, не ярок…»

      Тихо отвечу: «Она отняла

      Божий подарок».

10 октября 1911, Царское Село

      Любовь

      То змейкой, свернувшись клубком,

      У самого сердца колдует,

      То целые дни голубком

      На белом окошке воркует,

      То в инее ярком блеснет,

      Почудится в дреме левкоя…

      Но верно и тайно ведет

      От радости и от покоя.

      Умеет так сладко рыдать

      В молитве тоскующей скрипки,

      И страшно ее угадать

      В еще незнакомой улыбке.

24 ноября 1911, Царское Село

      «И мальчик, что играет на волынке…»

      И мальчик, что играет на волынке,

      И девочка, что свой плетет венок,

      И две в лесу скрестившихся тропинки,

      И